– Резво бегаешь, куколка, – не успела оклематься от переправы, как откуда-то сзади донёсся неприятный скрипучий голос.
Остатки надежды на то, что небесный гость прибыл не по мою душу, стремительно растаяли. Всё же засекли, ещё и из-за такой мелочи… Ну, хоть успела отойти от моста на несколько сотен метров. Печально, что если сейчас суждено погибнуть, то моё тело в такой глуши никто не найдет. Хотя и слово «если» было здесь неуместно и слишком уж оно было оптимистично по отношению к ситуации. Только нутро всячески протестовало против пессимистичного развития событий, а кто я такая, чтобы с ним спорить? Не знаю, откуда взялась смелость, но я повернулась и приняла защитную боевую стойку. Терять было нечего, но так был какой-никакой шанс на то, что меня выслушают.
Мой палач был одет в стандартный плащ-накидку верховного судьи, уж лучше пёс бы пришёл, ей-богу. Это немного ввело в замешательство – я, может, и преступник с многолетним стажем, но с каких пор за такими ходят судьи самолично?
– Что такое, куколка, не по зубам противник?
– Как знать… Чем могу быть полезна?
Прибывший по мою душу судья мгновенно оказался рядом.
– Ну и запах.
Его замечание было небезоснованным. Я делала ноги из деревни впопыхах, поэтому всё ещё ужасно выглядела, вся в слизи, крови и до основания пропитана запахом орка. Зато появилась надежда, что этот хлыщ побрезгует марать об меня руки.
– Уж простите, нужно было заранее весточку о предстоящем визите прислать. Я бы помылась, принарядилась, встретила с хлебом да солью, в конце концов, ужин приготовила, не люблю умирать на голодный желудок.
– Юморим, значит… Итак… Микаэла Колин, уроженка небес, несостоявшийся член судебной коллегии небесного правосудия по скоропостижно скончавшимся, обвинённая в несанкционированном спасении сотни душ, от чего небесной канцелярии нанесён ущерб на тысячи лет вперёд.
– Я всего лишь прибавила этим ленивым задницам немного работы.
– Абсолютно все отделы были из-за этого неразумного поступка завалены дополнительной работой. Это не шутки – написать дальнейшие судьбы этих людей и их потомков. Я молчу про другие отделы, где до сих пор не разобрали завал.
– Жизни людей – это не просто какие-то там цифры и прочерк в бланке! Там были дети, маленькие ни в чём не повинные дети.
– Это их карма за прошлую жизнь, и не наше дело вмешиваться в работу других отделов. Тебя приговорили к стиранию не только из-за огромной кучи работы, а ещё для того, чтобы показать остальным в назидание, что бывает за непослушание и вмешательство в чужие отделы.