— Здесь никого кроме меня нет, — бубнила я себе под нос, медленно продвигаясь вперед, — это просто каменные изваяния. Их не стоит бояться.
И только почувствовала хоть какую-то уверенность в том, что ничто не угрожает, как тишину вокруг разорвал душераздирающий крик. Женский. ЖУТКИЙ. И он приближался!!!
В нормальном состоянии я наверняка сбежала бы, но… выпитые коктейли сыграли злую шутку и прирастили меня к месту. Ноги налились свинцом, дыхание участилось, клатч со всеми документами и деньгами выпал из похолодевших рук.
«Беги!» — кричал остаток здравого смысла где-то на задворках испуганного сознания.
«Все будет хорошо», — шептал врожденный оптимизм, ласково шевеля волосы на затылке.
«Это просто подростки резвятся», — отмахивался влитый в организм алкоголь, подкрадываясь при этом все ближе к горлу и пытаясь вырваться наружу вместе со съеденными закусками.
А потом случилось неизбежное: из леса выскочило нечто. Существо, весьма отдаленно напоминающее женщину. Фонарь освещал ее неравномерно. Лохматая, в искромсанном платье, залитом чем-то черным, и с совершенно дикими глазами, она замерла и уставилась прямо на меня.
Наверное, именно так смотрят животные, которых ведут на убой.
Приглушенного света хватило, чтобы появившаяся жуть разглядела меня и ринулась навстречу, нечленораздельно выкрикивая шипящие бессвязные звуки. Во рту у нее булькала красная субстанция, а лицо и волосы были перепачканы грязью вперемешку желтой мерзостью. Вокруг распространялся ужасный гнилостный запах.
А я… Я так и не могла пошевелиться!!!
Остаток расстояния женщина пробежала, схватила приросшую к месту меня за тонкую блузку, несколько раз мотнула головой, пытаясь что-то сказать, и… грузно повалилась сверху. То ли потеряла сознание, то ли...
— Помогите, — пропищала я, больно приложившись головой о подножие невысокой статуи. Ресницы снова слиплись от выступивших слез, рот свело судорогой. — Кто-нибудь… Мамочки.
Последнее слово было обращено уже не к павшей жертве нападения, а к появившемуся следом мужику. Он навис над нами, загораживая свет, и широко раззявил рот.
«У бедняги нет зубов, — на автомате отметила я, — и воняет он, как будто давным-давно сдох. Все плохо».
— Хор-ршо, — нечленораздельно пророкотал мужик, противореча моим мыслям. — Идти вместе! Две — хорошо.