Боже, дай мне сил.
Выдыхаю и, прыгнув в салон, завожу авто.
— Адрес говори, — она вздрагивает от моего голоса.
— Можешь до центра довезти, оттуда я сама доберусь.
Даже смешно. Боится, что я узнаю, где она живет? Да я могу сделать один звонок, и через десять минут мне сообщат адрес.
Выезжаю на проспект и уже начинаю злиться из-за молчания. Сама же пришла, зная, чем ей это грозит, а теперь мне надо из нее слова клещами вытягивать.
— Милена! — повышаю голос. — Что ты мне хотела сказать, когда Миша нас прервал?
Меня сводит с ума ее близость, и надо говорить, чтобы не думать об этом, пока не слетели клеммы.
— Я хотела сказать, что…
— Что… — тороплю ее.
— Что у нас есть ребенок, — заканчивает на выдохе так быстро, будто боится передумать.
До меня даже не сразу доходит смысл. А потом я резко давлю на тормоз, сворачивая направо, к тротуару. Сзади раздаются недовольные гудки, но мне плевать, они отходят на второй план, когда я мысленно повторяю за Миленой последнюю фразу.
— Ребенок? — холодно спрашиваю. — У нас?
Я сейчас стану хуже Миши. Бьет по больному, чертова стерва.
— Да, — кивает, вжимаясь в кресло под моим взглядом.
— Ты меня за идиота держишь?
Интересный вопрос, учитывая, что сам себя недавно так и называл.
— Марк, ты не веришь мне?