Вот ведь! Даже поговорить не с кем!
С отцом в таком виде я решила не разговаривать - не хочу расстраивать. Вот приеду домой и тогда всё объясню, а чтобы встречал меня завтра на вокзале - просто написала сообщение. И, раз уж с подругой поговорить не удалось, стала писать и ей: "Лара! Она мне отказала! Я без работы, без жилья – поругалась с хозмагом. Взяла билеты на завтрашний монорельс до Ратии. Что дальше – не знаю".
Ещё вчера вечером я рассказывала ей по комму о работе в общаге и мандраже перед собеседованием. Она бодро, как всегда, командовала:
- Не трусь, ребёнок! Ты лучшая на курсе! Верю в тебя и твой успех! Буду завтра весь день держать кулачки.
Я в себя верила даже больше, чем Лара, и всё равно волновалась. Но в том, как сел её голос на последней фразе, я догадалась, что и она на нервах.
Через долгие полчаса, заполненные распихиванием вещей по сумкам, хождением из угла в угол, бездумным перекладыванием бумаг на рабочем столе и злыми внутренними монологами с хозмагом и Вшицкой, Лара ответила: "И правильно!"
«Но куда возвращаться? Не к мачехе же?» - Лара знала всё, и потому пояснять ничего не приходилось.
«Поживёшь у меня, потом увидим».
Ратия хоть и была мне родиной, но радости при мысли о возвращении не вызывала. Мамы давно нет, отец под каблуком у мачехи, и она контролирует всё — от и до: и его самого, и компанию, и дом. Да, даже дом, ведь он был когда-то нашим – папиным, маминым и моим, - а теперь даже не знаю чей, потому что мало в нём осталось от того, что я сохранила в своих детских воспоминаниях.
Остановиться у Лары? Очень неплохой вариант, учитывая как раз последнее - дом, который я не считала своим. Хорошо, есть где жить. А на что? В Ратии женщине найти работу непросто, не то что здесь. А что мадам Вшицкая говорила про компанию матери… Я устроюсь туда!
Раньше там всё решала мама, на которой всё держалось. благодаря её эмпатическому дару - она невероятным образом предчувствовала, что будет пользоваться спросом, а что нет. А сейчас там заправляет мачеха, и, судя по всему, дела идут не очень хорошо. Ещё не знаю как, но я устроюсь туда на работу! Заодно разберусь, что происходит.
Взглянула на комм – отец так и не прочитал моё сообщение. Не заметил? Может, всё же позвонить ему?
Глянула на себя в зеркало. Мда, лицо всё ещё припухшее и глаза красноватые, но хотя бы веки уже не такие тяжелые, и пятна с лица ушли. Выключила верхний свет, оставив только настольную лампу - не так заметны следы слёз. Набрала отца. Долго-долго держала руку перед собой, чтобы при включении он меня увидел. Рука уже затекла, а соединения всё не было.