Кроме того, бедра змея покрывали крупные роговые пластины, больше похожие на доспехи. Они местами проступали под повязкой отчетливым рельефом.
Так что в целях выживания туда бить точно не стоило. Сломанные кости еще никому не помогли освоиться в мире фэнтези. Не говоря уже о выбитых суставах и вывихах.
Грудные мышцы и плечи полузмея защищали щитки, скорее всего, из золота. На зуб я не пробовала, так что судила чисто по внешнему виду. Золото, конечно, гнется. Но что-то подсказывало – мои кулаки пострадают сильнее, чем доспех этого озабоченного.
Наощупь мышцы на животе нага мало уступали доспеху по твердости. Да что ж такое! Есть у него хоть одно мягкое место? Ну хотя бы твердомягкое, как маркировали карандаши?
Змей по-прежнему не шевелился и лишь очерчивал меня взглядом. Но этого хватало, чтобы где-то в груди вдруг разливался жар, кипятил кровь, затуманивал мысли. И я плавилась, терялась, плыла…
Меня охватило бессилие перед странным, неестественным, но изнуряюще-приятным притяжением между нами. Словно невесомая дымка окутала, пленила, соединила нас в каком-то особенном едином измерении. Разом убрала все, что могло мешать или вмешиваться в наше уединение. Звуки, запахи, краски мира вокруг.
Агония моего скептицизма, который еще пытался объяснить, что нагов не существует, что я вообще то ли сплю, то ли брежу, то ли все вместе, была уже неизбежной. У бедолаги оставалось не больше шансов, чем у кролика выжить рядом с удавом.
Чтобы хоть немного прийти в себя, по крайней мере, прочистить голову, я с силой разорвала невидимую связь между нашими с нагом взглядами и принялась детально исследовать окружение.
Сработало. Мир вдруг прорезался из невнятного, почти бесформенного слепка до вполне четких очертаний пещеры. Довольно просторной, кстати. Места здесь было на несколько десятков нагов, и столько же попаданок в их руках. Стены выглядели одновременно естественно и словно кто-то все же приложил к ним руку или кирку или еще что-то. Потому что высота стен везде была одинаковой…
Однако мое беглое созерцание продлилось недолго – оборотень вновь перетянул на себя внимание. Так перетягивает внимание алмаз в куче пестрых блесток конфетти. Хочешь – не хочешь, а все равно смотришь…
А змей приподнял меня, нагнулся и наши лица оказались совсем близко.