- Призрачной тенью… — пробормотал Фрост.
Готов ли он? В конце концов, люди тоже часто творят зверства с себе подобными.
- Да, — кивнул Шейк. – Призрачной тенью на страже города.
Открыть глаза. Увидеть еще больше скрытого на изнанке Рурка.
Он живет в доме над озером, которого не существует.
Он сходит с ума по женщине, имени которой не знает.
Он уже давно превратился в тень самого себя.
Может, пора придать всему этому больший смысл?
- Хорошо, — произнес Фрост, — Я попробую найти тех, кто мне подойдет. Сколько у меня времени?
Шейк торжествующе улыбнулся, а потом ответил.
- Сколько понадобится. Не торопись, но и не мешкай. Они сами тебя найдут. Я думаю, ты сразу поймешь, когда тебе встретится подходящий человек.
- Или подходящая Тварь? – усмехнулся Фрост.
- Или подходящая Тварь, — серьезно кивнул Шейк. – Я рад, что мы друг друга поняли, капитан Фрост.
Друг друга-то они поняли. Осталось разобраться с самим собой. Поскольку в глубине души Денвер Фрост сомневался в том, что идея собрать смешанную команду из людей и Тварей для расследования «особых» дел будет иметь успех.
***
Чем он занимался дальше, до {того самого} дела, после которого его жизнь начала напоминать цирк шапито? Знакомился с новыми подчиненными. Воспитывал молодого заместителя, который так и норовил залезть туда, куда не следует. Вникал в работу. Центральный участок охватывал огромную территорию Спирали и Верхнего Города, а также сюда передавались дела, считающиеся резонансными. Массовые убийства, грабежи банков. И все преступления, в которых, так или иначе, фигурировали представители знати. В связи с этим у Фроста возникал справедливый вопрос: почему Центральный участок не больше остальных? Почему здесь служит столько же людей, что и в пятом или тринадцатом?
Нет, не столько же. Меньше.
Его заместитель, Нор Лайт, сообщил, что стол, стоящий в самом темном углу помещения, где работают детективы, пустует уже полгода. И пояснил, что отбор в центральное отделение очень жесткий, и отнюдь не всякий желающий может его пройти.
Фрост считал это идиотизмом, но бюрократическая машина была неумолима. Бюрократия погребает истину под кучей бумаг и отчетов, оставляя на поверхности лишь часть правды.
Впрочем, насчет того проклятого темного и пустого стола у нового капитана были свои мысли, и он не торопился идти в управление со скандалом.