Я откашливаюсь, пытаясь подобрать слова, которые напомнили бы о деле. Выручает, как ни странно, господин Отими – он начинает перекладывать листы договора купли-продажи на середину стола, и братья Атуа оборачиваются на шелест.
Но напряжение из линии плеч никуда не исчезает. Одинаковые тонкие рубашки с длинным рукавом ничуть не скрывают ни настроения, ни позы.
– Я первый, – твердо произносит тот, что и в самом деле первый начал пялиться на меня так, что я до сих пор не решаюсь смотреть на стол, опасаясь нездоровых ассоциаций.
А близнец по-кошачьи плавно наклоняет голову набок, открывая шею.
Я обрабатываю место укуса, стараясь не касаться иначе, чем через салфетку. Глупо, на самом деле, – без прямого контакта мага не отравить, а не отравив – не лишить его магии.
Атуа не шевелится, и в его неподвижности есть что-то от хищника в засаде.
А кожа солоноватая, и пахнет от нее мускусно и терпко, несмотря на все ухищрения с салфеткой. Яд, тем не менее, хлещет ещё охотнее: исходящую от фигуры Атуа угрозу заметил бы и слепой, и мой организм прибегает к самому простому способу самообороны.
Отрави мага – получишь человека без дара. А справляться без дара я умею в тысячу раз лучше, чем он...
…он сладко вздыхает, когда мои зубы протыкают кожу. Мои мысли путаются, к лицу приливает кровь, и я поспешно отстраняюсь.
Не то чтобы это был первый раз, когда в ответ на укус заказчик застывал и блаженно щурился, но именно сегодня меня бросает в жар, а вполне пристойное офисное платье кажется исчезающе тонким. Второй брат насмешливо приподнимает бровь и тоже наклоняет голову, пока первый пытается одной мимикой объяснить ему, что иногда лучше держать комментарии при себе.
Я прислушиваюсь к безмолвному совету и достаю из аптечки последний комплект. Господин Отими уже подписал все экземпляры договора и теперь сидит, мелко вздрагивая и провожая затравленным взглядом каждое мое движение.
Второй близнец тоже вздрагивает, когда я наклоняюсь к нему, и тут же снова застывает, так и не позволив себе сменить позу. Я вроде бы подавляю благодарный вздох, но его шея все равно покрывается мурашками.
В них-то я и целюсь.
Ему яда достаётся меньше всех – мои запасы весьма забористы, но не так велики. На этот раз едва хватает, чтобы второй из братьев Атуа тоже заметно сбледнул и вцепился в край столешницы, отчаянно пытаясь проморгаться, будто прояснившееся зрение могло вернуть ему магию.