– Аграфена, у вас три минуты, чтобы явиться в мой кабинет! – прорычал этот сатрап и гордо удалился, чеканя шаг.
У-у-у, тиран несчастный. Принесло же его в нашу контору на мою голову!
Вообще-то еще три месяца назад у нас была тишь да благодать. Прежний директор нашей сыскной конторы «Третий глаз» был колдуном широкой и доброй души. На опоздания закрывал глаза, любил почаевничать с подчиненными. Мировой мужик. Но к нашему великому горю, слишком уж он был одаренный. Любую ловушку чуял и обходил окольной дорогой. И государство решило, что прозябать такому таланту в маленькой конторе явно не стоит. Так что милейший начальник ушёл на повышение, а нам прислали Злобина.
С первых же минут нас обрадовали выговорами за опоздания (мы все разом погрустнели), слишком короткие юбки, слишком длинные юбки (у секретарши случился приступ паники) и закрытием курилки на ключ. Шансов стать «своим» в нашем тесном и дружном коллективе у начальника не осталось. Даже наша любвеобильная Эльва после лекции о недопустимости вульгарного макияжа на службе потеряла к нему всякий интерес.
Хотя у Злобина было на что посмотреть. Тридцатипятилетний мужчина в самом полном расцвете сил! Красавцем его сложно было назвать, но женские взгляды он притягивал… А иногда и мужские, исключительно завистливые. Бывший глава отряда ликвидаторов сохранил спортивную подтянутую форму и после перевода в ряды гражданских. Сильное тренированное тело, отлично сидящий на широких плечах костюм. Аура человека, привыкшего командовать, заполняла любое помещение, куда он заходил. Темно-карие глаза делали взгляд начальника поистине страшным. Будто сама Тьма неодобрительно взирала на тебя! Глаза контрастировали с пшеничными волосами, седыми у висков. Четкие линии скул, прямой нос и квадратный подбородок с ямочкой – это лицо портил только шрам полумесяцем, начинающийся ровно от угла правой брови и заканчивающийся на шее. Боевое ранение, стоившее Злобину магии. Такие шрамы ничем не замаскируешь.
Но самое паршивое в Леониде Ольгердовиче был не шрам, а его характер, закалённый в лучших казармах. Его мало интересовали причины, по которым нельзя взобраться на Эверест за день, дан приказ – выполняй, как хочешь. Бедные парни из отдела поиска носились целый день как угорелые. Мы с сотрудницами охотно перемывали ему косточки, но исключительно шепотом. Это традиция, можно сказать ритуал.