– Сколько тебе дали времени? – с нескрываемым интересом спросил он.
– Всего неделю, – нехотя призналась я, надеясь раскрутить его на сотрудничество.
– У тебя осталось два дня.
– Это у вас осталось всего два дня, – вернула ему с улыбкой.
– Во сколько ты заканчиваешь работу?
– Что за вопросы? – опешила я.
– Я заметил, пересменка здесь в восемь вечера, ты в это время уезжаешь домой или в шесть, как все белые люди? – вопрос прозвучал с пренебрежением. – Ты хотела заручиться доверием, – поддел он меня. – Боишься, что я напрошусь к тебе домой? А возьмёшь? – уже дошло до насмешки.
– Я покидаю больницу после шести, – ответила, перешагнув через себя, вернее, осознанно поддавшись его провокации.
– Сегодня мне может стать плохо, – внезапно заявил он.
– Почему? С вами плохо обращаются? – Я заподозрила медбратьев в недобросовестности. В некоторых больницах они распускали руки, устраивали незапланированные экзекуции ради потехи и самоутверждения.
– Нет, здесь настоящий курорт. Белые стены круглые сутки и трёхразовое питание.
– Тогда...
– Что ты знаешь о «Фалькорп» и их агентах? – остановил он меня вопросом.
– Немного.
– О том, что мы не лучшим образом влияем на женщин, ты узнала до первой нашей встречи.
Я покраснела. Конечно, меня предупредили об этом. Точнее, это был главный аргумент, почему мне нельзя доверить работу с этим пациентом. Но мне удалось убедить советника, что таблетки решат этот момент в мою пользу. С дозировкой я, видимо, просчиталась, потому что каждый вечер мои мысли витали вокруг образа Феникса с далеко не пуританским настроем.
– Мне передали, что агенты были изначальными подопытными.
Феникс скрипнул зубами.
– Но с вами работали не так, как с последней партией, те, говорят, полностью лишены своих воспоминаний и личностей, чтобы стать послушными куклами в руках тех, кто станет их хозяином.
– Так и было, – не стал отрицать Феникс. – И главная особенность всех агентов и кукол «Фалькорп» – мы не можем функционировать без управляющего. Куклы без своих операторов становятся куском безмозглого мяса. А агенты...
Я невольно затаила дыхание.
– Мы можем быть автономными, но становясь ненужными или брошенными корпорацией, через какое-то время отключаемся, пока нас не разбудят правильной командой.
– Значит, под «плохо», вы имели в виду кому? – уточнила, так как слухи о такой особенности агентов до меня успели дойти.