Не разуваясь, не принято тут как бы было, я в горницу вслед за хозяевами проследовала. Потолки, на мой взгляд, какой-то мещанской лепниной украшены, стены бордовой тканью обитые, тумбы да шкафы наверняка с прошлого века остались ещё, местами потёртые, заполированные и в царапинах.
— Сестрица моя, Евдокия, — вышедшую к нам миловидную девушку Юрий Петрович представил.
— Варя… — растерянно отозвалась я. — Варвара Николаевна, точнее…
Сестра у него — барышня такая премиленькая, хрупкая вся, встречая нас, зарделась стыдливо. И имя ей совсем не подходило это, уж и не знаю, зачем родители прозвали так, с фигуркой такой точёной ей бы больше Эли или Аня подошло, ну это моё личное мнение, разумеется.
— А родители ваши с вами же проживают? — спросила я, это чтоб хоть как-то разговор начать.
— Нет, увы... Похоронили мы их двумя годками ранее…— с печальным вздохом Евдокия отвечала, сама же во все глаза на братца своего смотрела, мол, кто я такая, откуда взялась и чего тут делаю.
— Барышня эта, рода дворянского, моя поднадзорная, — не раскрывая всей правды, ей Юрий Петрович сказал. — Знает много чего об нашего времени злодеях, вот, суть да дело покуда, подскащицей мне по службе и станет. Да с тобой поживёт она пока... А сейчас Агафье скажи, пусть на стол накрывает поскорей, обедать давно уже пора.
— Хорошо, скажу ей, — кивнула ему сестра покорно.
Агафья, как я догадалась сразу, это та самая пугливая горничная и есть, ведь вряд ли ещё какая-то другая прислуга по карману обычного коллежского регистратора семье будет.
— Вы проходите, за стол присаживайтесь, — пригласила Евдокия меня, — накроет Агафья сейчас.
— Да, хорошо, — благодарно кивнула я. — Надеюсь, не обременительно вам будет присутствие моё?
— О… Нет, конечно же, раз брат мой так решил, что полезны вы ему будете, так и быть посему…
Не сказав, что только и жду, когда Фома Фомич заберёт меня отсюда, что зла на всех тут до одури, эту свою злость я куда подальше пока засунула, чтобы отношения не испортить со всеми тут, да и трезво мыслить не перестать.
Несмотря на небогатость явную, серебряные столовые приборы Агафья разложила всё-таки, как и посуда фарфоровая на столе... А с домашним меню похуже, чем в поместье у Фомы Фомича. Отварная картошка с огурцами солёными, свежеиспечённый хлеб, что с морозной дороги ноздри ароматом теребит, да куриный бульон с лапшой в супнике.