- Я хочу танцевать, - наигранно весело сказала она, неуверенными шагами продвигаясь к выходу.
Он тяжело вздохнул, опуская лицо в ладони, потом пошел следом за ней на танцпол, где она уже раскованно танцевала, привлекая внимание мужчин. Заметив его, посмотрела ему в глаза, облизнула губы и продолжила свой танец, словно только для него. Кровь забурлила в венах, каждый изгиб ее тела вызывал дрожь и желание. Он вдохнул умопомрачительный аромат ее тела и понял, что сходит с ума. Его руки едва касались тонкой талии, а сердце уже бешено стучало. Блики прожекторов играли на ее влажной коже, Маркус же слетал с катушек, касаясь костяшками пальцев ее острых позвонков. - Хочу тебя, малышка, - шептал он, проводя губами по ее шее, чувствуя, как она дрожит. Их тела тесно прижались к друг другу, и он уже не мог остановиться: гладил ее податливое тело, целовал шею, лицо, слизывал с него соленую влагу, не понимая, от чего она такая соленая. Но мысль ускользнула, когда он впился в ее искусанные, алые губы. Алкоголь, мята, запах помады. Его язык медленно скользнул ей в рот. Он не торопился, смаковал ее, делая поцелуй глубже. Аня постанывала, посасывая его язык. Джинсы стали тесны от возбуждения. Еще чуть–чуть и Маркус готов был заняться с ней сексом прямо в клубе.
- Что ты делаешь, глупышка? – хрипло прошептал он, пытаясь хоть немного остыть.
- Хочу положить конец этому фарсу! – грубо бросила она в ответ, но полные слез глаза выдавали ее боль. – Пойду попью.
Она ушла, он же ошарашенно замер, ни черта не понимая. Бл*дь, да что же с ней так сложно - то? Все-таки надо было извиниться. Ясно же, что она обиженна.
Когда он вошел в кабинет, девушка лежала на диване с закрытыми глазами. Лицо было заплаканным, и Маркус почувствовал укол вины.
Но, черт возьми, разве мог он тогда предположить, что ей будет так больно? Что она воспримет все так близко к сердцу?
Все- таки она такой еще ребенок! Невинный, чистый, безумно манящий. Как не надрывалась его совесть, обличая в том, что он тянет свои грязные ручищи к этой светлой девчушке, ему было плевать. Однако он решил не спешить с интимной стороной дела. Не готова она еще, а ему осточертели ее истерики.
- Вставай, я отвезу тебя, - выдавил он из себя, не в силах больше выносить это напряжение. Аня послушно встала, выпила по дороге еще одну рюмку, а потом губы растянулись в наигранной улыбке.