- Послушайте, зачем вы портите куст? – не выдержала я. - Если так уж нужно что-то теребить в руках, хотите, свяжу вам какую-нибудь игрушку? Я делала такие для Лили: она в детстве была страшной егозой, а мои поделки её успокаивали.
Вечерин взглянул мне прямо в лицо – и теперь я не сомневалась, что его глаза ничем не отличались от глаз странного малыша Вука. Но как такое возможно, неужели у меня начались здесь какие-то галлюцинации?
- Больше не буду, - произнёс наконец он. – Вы не беспокойтесь об этом кусте, с ним всё будет хорошо.
Он слегка наклонился и запел, тихо едва слышно. Мягкий баритон сливался с шелестом деревьев, шорохом травы и щебетаньем птиц, а я, будто заворожённая, наблюдала, как отломанная ветка начала расти, покрываться крошечными почками, затем из почек показались нежные листики… Когда Вечерин перестал петь, прямо на ветке распустился большой белые бутон, напоминающий лотос – он заблагоухал дразнящим, миндально-горьковатым ароматом.