— А если король… — осеклась та самая девушка, которую я узрела, открыв глаза.
— Даже его, — покачал головой медик, — состояние слишком критичное. Если мы не поймем, что с памятью ее величества, то королева навсегда может остаться в этом затмении. А такого мы, к счастью, не допустим. Ограничьте круг посещения и создайте комфортные условия.
— Вот я лично против, — вперед вышел красивый брюнет, на вид чуть старше меня, — она слишком подозрительна. Прежде, чем исполнять ваши приказы, я бы проверил ее на подлинность. Создать фальшивку не так сложно, как считаете, маэстро Щвазл?
— Я понимаю вашу обеспокоенность, магистр Вульго, — сверкнул глазами лекарь. — Но сейчас здоровье королевы для меня в приоритете, так что выйдите вон! Не хочу, чтобы жалкие шарлатаны наподобие вас крутились вокруг ее величества, пока та в плачевном состоянии.
— Вы считаете, что самозванку, взявшуюся неизвестно откуда в королевских покоях, можно считать королевой? — иронично вздернул бровь более молодой мужчина.
— А, вы считаете, что сквозь вашу защиту в королевские покои мог пробраться посторонний? — не остался в долгу врач. — Тогда грош вам цена, как придворному архимагу и правой руке короля. На пенсию не думаете выходить?
— Не вам о таком рассуждать, — зло процедил брюнет. — Я установлю контур. Из этих стен она не выйдет, пока не будет подтверждена ее личность.
— Да, ради бога, — махнул рукой врач, — и можете даже оговоренный круг посетителей установить, нам от этого только польза.
— Так и поступлю, — взмахнув полами фиолетового плаща, маг покинул спальню королевы.
— А вы чего встали? — притопнул ногой лекарь. — Вон!
После того, как маэстро медицинских наук рявкнул на всех присутствующих, большая часть народа из комнаты действительно будто испарилась. Я же вздохнула уже с большим облегчением, но фразу мага не забыла. Как бы теперь понять, сможет он доказать или не сможет, что я пришелец из другого мира, вывалившаяся из обычного зеркала. Да и не все можно списать на амнезию. Должны же они знать о мышечной памяти и о том, что тело по инерции может делать все, к чему было долгое время приучено. Кто бы мне ответил на столь простой вопрос.
Скосив взгляд на оставшихся в комнате людей, я подумала о том, что, кажется, ситуация тут намного серьезнее, чем я могла себе представить изначально. Если уж половина двора переживает за королеву, а вторая ненавидит, то все очень и очень плохо. Как разбираться в хитросплетении человеческих интриг, пока не представляла, но знала: придется что-то делать. Ладно, сейчас нужно, не привлекая к себе особого внимания, разузнать все самое важное, а уже потом начинать действовать. Горячая голова к добру не приводит.