– Пусти меня! – кричит. Приходится заткнуть ей рот рукой. И тут же Смирнов жалеет, что нет с собой кляпа. Мышка показывает острые зубки и кусает его за ладонь. Смирнов невольно отдергивает руку, и она снова начинает кричать.
– Заткнись! – предупреждает он. Но Мышка не слушает. Сейчас больше всего хочется влепить ей пощёчину в лучшем случае или подзатыльник. Но у него рука тяжёлая. Хорошо ещё, что помнит об этом.
А на пути бассейн. И Смирнов понимает, что сейчас это как нельзя более кстати. Вот, что её отрезвит.
Он подтаскивает Мышку к самому краю. Девчонка крепко вцепляется в него, упирается. Тянет за собой.
– Нет уж, мне хватило одного холодного душа, – и Смирнов толкает её в воду.
А теперь можно выдохнуть.
* * *
Дрожащая, мокрая насквозь, в изорванном платье Мышка вылезает из бассейна. К счастью, молчит. Но на Смирнова глядит с ненавистью. Ну и пусть. Если дуреха не понимает по-хорошему. Сказано было: с территории ни шагу!
Смирнов смотрит на неё и испытывает смешанные чувства. С одной стороны, хочется позлорадствовать. Типа, сама же попалась. С другой стороны немного жаль её. Вода в бассейне холодная, и Мышка замёрзла.
А в-третьих…
Платье, или точнее – то, что от него осталось, так плотно прилипло к телу, что не скрывает практически ничего. И если бы на ней не было нижнего белья, Смирнов увидел бы всё! Вот проклятая девка! Она совсем не понимает, что творит? С мужчинами нельзя так себя вести. Или у неё совсем никакого опыта нет?
– Давай скидывай с себя это шмотьё, – командует Смирнов, изо всех сил стараясь не смотреть на её прелести.
– Что?! – дрожащим голосом переспрашивает Мышка.
– Я говорю: платье снимай, – повторяет он. – В дом я тебя в таком виде не пущу.
– Тогда я останусь здесь.
Ну, это уже через край! Она решила его до белого каления довести?
– Снимай! – Смирнов подходит к ней и тянет за мокрую тряпочку, которая всего десять минут назад была платьем. Оно остаётся у него в руках. А Мышка, не в силах кричать, охает от испуга. Пытается прикрыться, но что толку?
– Можешь не прятаться, – небрежно бросает Смирнов, как будто его это не интересует. – Что я там не видел?
Но удержаться невозможно. И глаза говорят сами за себя.
Бельё тоже намокло. Такое тонкое, что теперь просвечивает. Не могла надеть что-нибудь поплотнее? Сквозь полоску ткани виден треугольник между ног. Ещё немного – и Смирнов готов будет сорвать с неё то, что осталось. А потом нагнуть и… всыпать как следует! Желательно сразу глубоко, чтоб запомнилось надолго. И пусть кричит, отбивается сколько угодно. Если существует способ, которым можно её проучить, то это самый действенный.