Я удивлённо заглянула в списки, которые всучил мне гном. Красивый почерк, язык английский… Но то, что было написано, повергло меня в недоумение.
— Ну, бывай, — махнул мой провожатый и направился к выходу.
— Стойте! — желая подтвердить свою догадку, подорвалась я следом. — Мистер… Э…
— Мистер Аорок, — милостиво напомнил гном и, явно намекая, что его время закончилось, распахнул дверь ногой. Та жалобно скрипнула и покосилась ещё сильнее. — Да-да… Всегда так! Ну, держи. Здесь только на еду.
Он кинул мне тощий мешочек. Я поймала, и внутри что-то звякнуло. Деньги!
— Не шикуй, мисс попаданка, — посоветовал гном. — Следующее пособие получишь только в новой декаде. С этим в Дезане строго! Хочешь приодеться — заработай!
Он кивнул на завалы сломанных ящиков и, стоило мне отвернуться, поспешно ретировался.
Отложив смятые бумаги, я приблизилась к куче того, что проще было бы принять за хлам, и протянула дрожащую руку.
Быть не может!
ГЛАВА 4. Лоен
Я направил Нура вниз, прямиком к серому кругу взлётно-посадочного поля. Стоило приземлиться, как к нам подбежал королевский слуга. Он поклонился мне и спросил:
— Позволите вам помочь, мистер Тёмный?
Я молча бросил ему поводья дракона. Ох уж мне эти расшаркивания! Безумно раздражало то, что слуга не имеет права прикоснуться к кому-либо из гостей без его согласия, даже если тому срочно требуется помощь. Однажды это уже привело к летальному исходу, но напыщенные представители совета рас ни за что не подвинутся в своих решениях.
Но больше всего бесило назначение меня на пост куратора попаданцев.
Печатая шаг, я направился в зал совета, где меня уже наверняка ждали с нетерпением.
— Приветствую, мистер Тёмный! — услышал я весёлый голос Имазееля, но сбавить темпа и не подумал. Впрочем, эльф всё равно нагнал меня и хлопнул по плечу. — Оглох на старости лет?
— Говорит четырёхсотлетний старик, — огрызнулся я. Он довольно хмыкнул и поправил белоснежную прядь, которая упала на нежный овал юношески молодого лица. Я сбросил руку эльфа со своего плеча. — Твоя раса так настаивала на введении закона о неприкосновении, а сами распускаете руки, даже не думая спросить разрешения.
— К такому красавчику, как я, — манерно проговорил он, шагая рядом, — желает прикоснуться каждый. А к такой тёмной личности, как ты, мало кто захочет подходить. Радоваться должен, что я по дружбе прощаю и твой неуживчивый характер, и чрезмерный сарказм.