- Какие?
- В основном, полагаю, завещание. Доверенность. Да и мало ли, что еще можно подписать… спасибо.
- За что?
- За то, что не стала кормить.
- Всегда пожалуйста, - она поднялась и стянула одеяло, закрутилась в него, прячась от взгляда. – Он на меня странно воздействовал. Не ментально, но… мне очень хотелось оказать ему услугу.
- Женщины его любят.
- Сомневаюсь, что это можно назвать любовью, - Тельма нервно дернула плечом и поинтересовалась: - Что делать будешь?
- Ничего.
- То есть?
- То есть, совсем ничего, - Мэйнфорд тоже сел, сожалея, что она все же проснулась. Спящей и молчаливой Тельма нравилась ему куда больше. Опять же, разглядывать ее можно было, не притворяясь, что его вовсе не интересна его нагота.
- Он ведь собирался тебя отравить!
- Не отравить, а… скажем так, подкорректировать мое мировосприятие. Это пытаются сделать уже давно.
Ей ответ не понравился. Пожалуй, не нравился он и самому Мэйнфорду, но ввязываться в семейные разборки ему не хотелось.
Мэйнфорд вздохнул.
Ночью все было гораздо проще. Мужчина. Женщина… кровать… точнее, когда добрались до кровати, то и кровать…
- Я ему позвоню. Скажу, чтобы оставил тебя в покое. Это первое. Второе – перекрою кое-какие финансовые потоки. Он поймет, что переступил черту…
…поначалу, естественно, возмущаться станет. И выглядеть будет искренним. Постарается все свалить на Тельму же, которая по некоей своей надобности заменила безобидное успокоительное на экспериментальное лекарство. Затем признает вину, но не за собой, Гаррет никогда и ни в чем не был виноват. Естественно, скажет, что действовал исключительно из благих побуждений.
Матушка беспокоилась.
Мэйнфорд вел себя странно. Этот разговор возникал время от времени и заканчивался всегда одинаково: просьбой дать денег.
- Ну и дурак, - сказала Тельма и удалилась в ванную комнату.
- Наверное, - Мэйнфорд потянулся. – Еще какой…
Плюшевый медведь смотрел на него с упреком: мол, как можно быть таким глупым? И дед бы присоединился, правда, взглядом ограничиваться не стал бы, перетянул бы по плечам тросточкою своей, залитою свинцом.
Глядишь, и вразумил бы.
- А что мне делать? Не заводить же против него дело! – Мэйнфорд подобрал штаны, которые нашлись в прихожей. – Нет, в теории я мог бы… но представь, какой выйдет скандал! Да и… доказать что-либо будет сложно…