— Вы кто? — изумился профессор, напрочь позабыв о приличиях. — И что здесь делаете?
— Я — Вианон Плёссинг, — представилась она. — Вы помните меня?
Кукла медленно протянула руку для приветствия.
— Да, вы помните её, Эдвин? — Боул решил повторить вопрос, ожидая, когда же профессор наконец придёт в себя.
— Да, она моя падчерица, судя по всему, но я не уверен, — ошарашенно ответил мистер Плёссинг.
Несколько раз моргнув, он всё-таки опомнился и поспешил выгнать лишнего свидетеля.
— Я повторю, Фиджеральд Боул, вам здесь больше делать нечего. Когда я решу, кого отдать на растерзание полиции для помощи в расследованиях, то оповещу.
— А я вам напоминаю, найденное строителями капище под котлованом высотки скоро затопчут, и ни следов, ни улик.
— Капище? — удивилась кукла. Её рука взметнулась вверх, закрыла дёрнувшийся левый глаз. — На пересечении каких улиц, не подскажете?
— Не подскажу, — огрызнулся детектив. — Тайна следствия. Но если вам есть, что мне сообщить по этому делу, то милости прошу в 47-й участок на, не поверите, 47-й улице, пересекающей 48-ю и 46-ю.
Сказав это, детектив поспешил покинуть комнату, пока не позволил себе лишнего. Ведь у него так и чесались руки разломать эту куклу пополам, и пропади пропадом конвенция по их защите. Он терпеть не мог кукольников и все их тёмные делишки, так или иначе связанные с людскими смертями. Правда, профессия кукольников, в отличие от могильщиков, не была запрещена полностью, а лишь ограничена законами, конвенциями, разрешительными документами.
Несмотря на неласковое приветствие, закрывая за собой дверь в кабинет ректора, он невольно услышал произнесенное мелодичным голоском куклы:
— Какой интересный молодой человек, а он детектив?
«Интересный молодой человек?» — пронеслось в мозгу Боула, прежде чем он горько усмехнулся. Давненько о нём так не отзывались. И в этой связи невольно напрашивалась мысль: «А сколько же лет кукле и душе, которая там сейчас сидит, заточённая в специальный сосуд? Раз она назвала его милым молодым человеком».
Однако опытный сыщик поспешил прогнать прочь непрошенные мысли, поняв, что в явлении падчерицы к своему отчиму, хоть и в виде куклы, ничего особенного нет. Но всё-таки решил далеко не уходить, а дождаться окончания разговора, чтобы напомнить о себе вновь, когда профессор выйдет из комнаты.