— В участке разберемся. Если не виновна – отпустим.
— Я не могу оставить квартиру вот так, — практически рыдаю, когда меня вытаскивают за дверь. — Замок сломан!
— Кому нужна твоя хата? — возмущается мужлан, идя вслед за мной. — Да сам грабитель от жалости захочет бабла тут оставить, лишь бы…
Резко останавливаюсь и приподнимаюсь на носочках. Звонкая пощечина вмиг разрывает тишину, она эхом прокатывается по стенам. Слышу вздох полицейского, но мне плевать. Во мне гудит неспокойный рой пчел из-за наглого заявления. Как и плевать на красную пелену в глазах морального урода. Заслужил! К тому же, второй полицейский крепко удерживает вора, мне нечего бояться, поэтому выплевываю ему в лицо:
— Может, в квартире и нечего брать, но это не значит, что я могу уходить, оставив дверь нараспашку.
— Уводи ее первую, пока не случилось беды, — слышу через вату в ушах голос второго полицейского.
Меня выводят, даже не дав возможности хотя бы попросить помощи у соседки. Я точно уверена, что баба Люба из пятьдесят четвертой вызвала полицию. Спасибо ей, конечно, но чем для меня это обернулось по итогу?
Меня пакуют, как уголовницу, на заднее сидение полицейской машины, и она вскоре срывается с места.
— Я имею право на звонок.
С горечью вдруг понимаю, что сумочка осталась в квартире. Полицейский дает мне свой телефон, мгновенно набираю номер Марины. Брату нарочно звонить не хочу, не время слушать нотации. Она отвечает на третий гудок, и я перебиваю ее, считая, что времени в обрез:
— Ничего не спрашивай, слушай. Меня забрали в районный полицейский участок, но я сама разберусь, лучше присмотри за квартирой. Ненормальный псих сломал замок в двери.
Сбрасываю вызов и возвращаю телефон. К счастью, Мариша не перезванивает. Но это вовсе не значит, что Рос не примчится, как угорелый, в участок в ближайшее время.
ГЛАВА 2
Анисья
— Итак, гражданка…
Следователь явно смотрит на меня, желая добиться ответа, но я буравлю взглядом наглую морду кота. Чтоб тебя «Вискасом» до конца жизни кормили! Сидит, как царь, на плече у моей «головной боли» и даже не рыпается. Бесстыжая пепельная морда, все из-за тебя и моей жалости. Говорил ведь мне Рос: не таскай дворняг домой. А я что?!
Следователь прочищает горло, и мне приходится выдавить из себя:
— Емельянова Анисья Николаевна.
— Очень хорошо, Анисья Николаевна. Расскажите мне, что же произошло?