Жора даже немного обиделся, но потом вспомнил, как жена сидела полночи не шевелясь, чтобы не побеспокоить его с его головой, и обижаться передумал. Он вообще на жену старался не обижаться, даже когда имел на это полное право. Вот любил он свою жену и все тут. Первое время, по молодости, даже страстно любил. Потом-то конечно страсть поостыла, но вот глубокая привязанность осталась. И то сказать, красавица была Жорина жена. Он вообще, после десяти лет совместной жизни, не мог понять, почему она за него пошла. А ведь пытался. В смысле – понять. А еще он пытался сделать ее жизнь красивой. Ну, в его понимании, красивой.
Полет Жориной мысли прервал вошедший в комнату собак. Серо-черный, породы штуцер, с роскошными усами и бородой, и бровями как у Леонида Ильича. Пес важно прошествовал к дивану и попытался на него взгромоздится.
- Ну, ты, не наглей, - пристыдил его Жора.
Пес дружелюбно завертел обрубком хвоста и поставил уши домиком.
- Ну ладно, - сказал Жора. – Чего уж там.
Собак понял его слова как разрешение, вспрыгнул на диван и с тяжелым вздохом разлегся на брюхе. И тут же вошла жена.
- Уложила, - сообщила она. – Ребенок решил, что родители ссорятся, и пришел мирить. А это кто здесь разлегся?
Пес притворился, что спит изо всех сил. Он даже дышать почти перестал.
- Гони его в шею, - посоветовал Жора.
- Да ладно, - великодушно сказала жена. – Пусть себе.
- Послушай, Инка, - Жора решил, что лучше уж признаться сейчас, пока супруга добрая. – Так получается, что зарплаты завтра, то есть уже сегодня, не будет. Ну то есть, может быть она конечно будет, - добавил он торопливо. – Но я не уверен.
- Здрасьте, - сказала жена и села прямо на пса.
… У Жоры все же получилось немного поспать, хотя и жена, и пес высказали все, что они о нем думают. Жора так и не понял, какого рожна на него взъелся пес.
Утром, едва продрав глаза и наскоро позавтракав, Жора поспешил удрать из дома, потому что все смотрели на него косо. Даже мелкий ребенок. Жора ни в коем случае не винил в этом жену. Ей бы такое просто в голову не пришло. Всю дорогу в троллейбусе он мучительно размышлял над проблемой, где взять денег. До дверей конторы он думал о деньгах для семьи, а когда вошел и увидел вопросительные глаза сотрудников, стал думать, где взять денег уже для них.