ГЛАВА 3. Съешь помидорку
Погода была просто чудесной, особенно для начала зимы! В Косебю это время обычно отдано на откуп холодным дождям, но вечер выдался погожий, ясный. Свежий-пресвежий воздух, лёгкий запах грядущих заморозков, крупные звёзды на небе… даже ветра, вопреки ожиданиям, не было.
В кафе Анхелика и Себастиан устроились у окошка. И теперь любовались игрой огней, прогулочными колясками, нарядными людьми, гуляющими по улицам. Красивый городок был Косебю, уютный, по-домашнему тёплый.
– Жаль, что ты уезжаешь, – вздохнув, сказал Себастиан, глядя в окно кафе. – Да ещё в такое неуютное место. Надеюсь, я правильно уложил твой чемодан.
– Не беспокойся, всё будет хорошо, – вздохнула Анхелика.
– Ты ведь не будешь писать, – сказал эконом. – И вспоминать меня особо не будешь…
– Так вот зачем столько тёплых вещей? – засмеялась Анхелика. – Это всё для того, чтобы я чувствовала, как тепло ты ко мне относишься?
Было бы здорово, если б Себ тоже рассмеялся в ответ. Смеяться вместе – это так здорово! Но парень посмотрел серьёзно, он, видимо, не понял шутки.
– Тебе стоило выбрать что-то поюжнее, хотя бы Линделу или Скаркабукс, – сказал он.
– Скаркабукс? Это где целыми месяцами не сходит снег и всё время дуют ледяные ветра? – уточнила Анхелика.
– Да ты что! Это же маленькое милое село недалеко от курортного города Скарблю, – удивился Себастиан. – Даже названия ведь похожи, ну?
Анхелика поперхнулась ужином – великолепной жареной рыбкой с хрустящей корочкой.
– Скарблю, – пробормотала она. – Теперь и я скорблю, что такая дура. Марианна попросту обвела меня вокруг пальца.
– Может быть, еще возможно что-то поменять? Магистра Присциллия может пойти навстречу, ты такая прилежная и послушная адептка, – сказал Себ с нежностью и заботой в голосе.
Анхелика покачала головой.
–Мне неловко просить, да и, пожалуй, поздно что-то менять. Поеду уж в Штернхаген. Спасибо… Спасибо, что позаботился о багаже, Себ.
Они доедали в неловком молчании. Анхелику смущало, что Себастиан глядит на неё почти не отрываясь, будто хочет запомнить каждую, даже самую крошечную, черточку. Каждый взгляд, брошенный на него искоса, каждое движение лишь усиливали эту неловкость.
У общежития Себастиан спросил нерешительно:
– Можно… можно я тебя поцелую? Только один поцелуй… Пожалуйста!