Кейлин усмехнулась. Посмотрела на подругу. Взгляд её выражал загадочное умиление, словно только что она встретила вторую половинку своей души.
— Посмотри по сторонам, Ната. Я помню, как мы шагали с тобой по пыльным дорогам. Здесь каждая вещь — наша общая добыча. Выбери любую.
Ната замолчала, новым взглядом рассматривая шикарные апартаменты.
— Вещи, Кейлин… Вещи — ничто.
Ната обернулась к подруге и увидела, как по суровым чертам скользнула мимолётная обида. Ната пригубила вино и медленно облизнула губы. Тишина, повисшая в воздухе, была густой, как утренний туман над болотом.
— Я бы хотела… — она подняла руку, которую только что сжимала в кулак. Провернула в воздухе кисть с тонкими пальцами и острыми алыми ногтями. — Я бы хотела, — повторила она ещё медленнее, нараспев, — взять за горло одного из этих… — она замолкла. Но Кейлин поняла, и глаза ведьмы недобро блеснули. — Я бы хотела снова увидеть кровь на разбитых губах этой мрази, мольбу и страх на лице предателя.
Ната повернулась к Кейлин, и в эту секунду они были схожи как сёстры. Хищные улыбки на тонких губах и блеск в глазах, навсегда окрашенных эликсирами в красный цвет.
Кейлин колебалась. Ната видела это. Ната не торопила. Кейлин медленно сжимала и разжимала пальцы на дубовом подлокотнике. Кейлин была одинока. Она хотела поделиться своей самой сокровенной тайной, и Ната это знала. Ещё немного — и её улыбка стала бы неестественной. Нужно было делать следующий шаг — вперёд или назад. Но Кейлин сдалась. Она резко встала с кресла и, почти дёрнув старую подругу вверх, заставила подняться следом.
Ната спрятала облегченный вздох.
Не решаясь отпустить рукав подруги, Кейлин плечом толкнула дверь и потянула гостью за собой в глубину тёмного коридора. Не говоря ни слова Ната следовала за ней. Несмотря на транс, сердце глухо билось где-то у самого горла. Ведьмы миновали несколько поворотов и дважды спустились вниз по винтовым лестницам. Запахло сыростью, и Ната поняла, что они оказались ниже уровня земли. После очередного поворота Кейлин остановилась, и Ната врезалась ей в плечо. Слегка привыкшие к темноте глаза рассмотрели контуры тяжёлой двери, обитой металлом.
— Ната, — в голосе Кейлин слышалась непривычная подруге хрипотца. Она облизнула губы и продолжила чуть увереннее: — Поклянись памятью наших сестёр. Никто, ни одна живая душа не должна узнать, что ты видела.