Смотрю на мужчину, который как раз стягивает верхнюю рубашку. Он высокий, выше всех, которых я встречала. Широкоплечий, сильный, это чувствуется с первого взгляда. Темные волосы взъерошены и торчат в разные стороны, взгляд карих глаз самоуверенный и снисходительный. Прямой нос, четко очерченные губы, легкая щетина – в совокупности образ притягивает взгляд.
Он откидывает рубашку в сторону, и я вижу тельник, пропитанный на левом плече кровью. Хмурясь, спрашиваю:
— Кто ты?
Он вздергивает бровь, кидая на меня взгляд, а следом стягивает тельник и кидает поверх рубахи. Я краснею. Во-первых, никак не ожидала такого. А во-вторых… Это было красиво. И то, как он снял тельник, и то, что открылось под ним. Мускулистое рельефное тело, от которого сложно отвести взгляд. Если бы не рана на плече, наскоро перевязанная тряпьем.
— Не узнаешь меня? – хмыкает мужчина, присаживаясь на траву рядом со своей одеждой. – Непостоянный народ женщины, не устану себе это повторять. Вот так спасаешь ей жизнь, а она тебе: кто ты…
— Ты… оборотень? – доходит до меня наконец. – Тот волк, который спас меня?
— Точно, а потом получил магическим шаром, – он начинает разматывать рану. – Кстати, спасибо, если бы не ты, повезло бы куда меньше.
— Ты спас мне жизнь.
— Да. Честь и достоинство людей, о них слагают легенды, – он насмешливо кривит губы, но тут же морщится, сжимая зубы.
— Помочь? – задаю вопрос.
— Не откажусь.
Я подхожу к нему и присаживаюсь на корточки, осматривая рану.
— Выглядит паршиво, – замечает мужчина, – но все не так плохо. Можно разорвать на бинты тельник.
Я киваю и начинаю делать полоски ткани.
— Почему ты в костюме наших солдат? – спрашиваю, не глядя.
Смотреть в глаза оборотню неловко. Я вообще не понимаю, что происходит. Он спас меня, я его, а теперь я бинтую ему рану после того, как он заботливо уложил меня на постель из травы. Все это как-то неправильно, не похоже на правду, на то, что я слышала об оборотнях и их привычках.
— Потому что не таскаю с собой чемодан, неудобно держать лапой, понимаешь?
Бросаю на него взгляд, сразу же возвращая внимание бинтам.
— Почему ты просто не оставил меня?
— Мне надо было отлежаться, – он морщится, достает из кармана рубашки несколько пузырьков. – Это лекарство, надо наложить. Нашел на поле боя сумку.
Я беру в руку пузырек и думаю о том, кому могла принадлежать сумка? И жив ли тот лекарь сейчас? Сколько вообще человек погибло вчера? Сколько было принесено в жертву этому ужасу и хаосу, который мне пришлось пережить?