- Так ты решила поднять данную тему разговора только потому, что тебе приснился твой покойный жених? До сего момента тебя вроде как всё устраивало. По крайней мере, со стороны выглядело именно так, а не как-то иначе.
- Устраивало? Вы должно быть сейчас шутите, да? Потому что я не знаю, как такое вообще может кого-то устраивать.
Несмотря на достаточно плотные сумерки в спальне и густые тени, покрывшие собой большую часть пространства, стен и мебели, Элии всё же удавалось рассмотреть бесчувственное лицо Майрона, выделяющееся на фоне той же спинки кресла бледным пятном. По крайней мере, хоть какой-то процент проникающего со стороны улицы городского освещения до него доставал, тем более, что не все окна в комнате были сейчас завешаны. Но, наверное, было бы лучше, если бы она вовсе не видела его безучастного выражения лица, пустых, ничего не выражающих глаз и той тени надменности, которая всегда была ему присуща, подобно намертво вросшей в кожу маске и оттого пугающей своей идеальной красотой чуть ли не всегда и не постоянно.
Эл в те секунды сама не могла понять, отчего на самом деле вспылила. То ли из-за его безумных ответов, то ли из-за его безупречной способности принимать образ бездушного убийцы и палача. Хотя ей уже приходилось видеть его другим – совершенно другим, и даже заглядывать в глаза его истинного я. И пусть увиденное в нём пугало не меньше, чем его напускное хладнокровие, но, во всяком случае, оно было настоящим – живым и даже в какой-то степени осязаемым, пробирающим буквально до глубины души.
- Многие представители плебса Логоса были бы с тобой крайне не согласны. – и опять его голос прозвучал на её возмущённую реплику нарочито спокойно, раздражающе ровно и не без тени мягкой иронии. – Некоторые даже мечтать не смеют, чтобы попасть на твоё место.
Зачем?.. Зачем он ей это всё говорил именно сейчас. Он же не такой. Он же мог говорить с ней по-другому и даже отвечать совсем иной интонацией. Словно его кто-то резко подменил, или включил в нём функцию цербера-убийцы, за которой он прятался, как за самой надёжной защитой.
- И даже большая часть языческих дикарей, вроде тебя, со временем принимают свою участь и смиряются со своим положением. Поскольку иного выхода у них всё равно нет и не будет.
Элия, не веря, принялась качать головой, не в состоянии отвести от красивого лица мужчины шокированного взгляда загнанной в угол жертвы. Что с ним случилось? Как он вообще мог сейчас ей такое говорить? Или он всегда таким был? Просто время от времени вдруг вспоминал откуда он на самом деле родом, невольно поддаваясь приливам забытой ностальгии очень далёкого прошлого, которая, на деле, являлась для него ненужной слабостью.