Не знаю, кем там Серафим Петрович меня в действительности считал, но чувствовала я себя законченной блондинкой. Ну почему у меня никогда не хватает духу стукнуть по столу, развернуться и уйти?! У меня, между прочим, высшее экономическое образование, а я в этой дыре на полторы копеечные ставки торчу! Как пробка в унитазном бачке…
Приоткрыв дверь, я боязливо выглянула в приемную. Мужик… Са а а а аня, тьфу… сидел в том же кресле, по прежнему вытянув ноги во всю немалую длину и скрестив руки на груди. Из новенького добавились опущенная на грудь голова и легкий храп. Запах перегара волнами бился в оконные стекла. В десятиметровой комнате ему было откровенно тесно.
Я потопталась на месте. Кашлянула. Никакого эффекта.
Умоляюще оглянулась на Серафима Петровича, но тот, воспользовавшись паузой, уже увлеченно спорил с кем то по мобильному.
Стиснув зубы, я поскребла по сусекам с решимостью и брезгливо потыкала в «напарника» пальцем.
Мужик тут же открыл красные не то с недосыпа, не то с перепоя глаза и уставился на меня таким недобрым, звериным взглядом, что я попятилась, споткнулась о порог и чуть не упала.
По небритому лицу с впалыми щеками медленно растеклась паскудная ухмылка.
– Что? – хрипло поинтересовался он. – Уже соскучилась?
«Психушка по тебе соскучилась», – мрачно подумала я, внимательнее приглядываясь к «напарнику». Похоже, жертва войны и алкоголя считала, что если тряпка пестрая сама по себе, то второй слой пятен будет незаметен. К тому же он, кажется, в этой камуфляжке и спал, причем на лавочке в парке. И волосы у него были грязные. Короткие, черные и сальные.
Мягко говоря, не мой типаж.
Жестко: если бы я его ночью в пустынном переулке встретила – так бы на шпильках драпанула, что в кроссовках бы не догнали.
– Так вы… э э э… Саня? Очень приятно познакомиться, – сказала я, соорудив исключительно лошадиную улыбку. Нарочно отрабатываю ее перед зеркалом, дабы предъявлять неприятным типам.
– Ыгы. – Мужик откашлялся и смачно харкнул под корень любимому софьпавловскому фикусу. Тоже, видать, не один час тренировался.
У меня так и зачесались руки двинуть ему в правый глаз для симметрии – под левым синяк уже имелся.
– Вот и отлично, – бодренько сказал Серафим Петрович, делая вид, что не замечает наших трогательно солидарных взглядов. – Леночка, мы сейчас с Саней немножко побеседуем, по родственному, а ты его уже на практике в курс дела введешь, ладно?