Не понимаю, как я мог в ней так ошибиться. Второй раз за всю жизнь ошибся, и опять это женщина. Вот истина, что их душа потёмки.
Приказав инскину собрать все видеозаписи из лаборатории Ферла сразу после того как вернулся домой, до самого рассвета изучал жизнь Ласси Войтер и просто не находил слов. Я не мог понять. Она же с Марса, а вела себя так, как будто из прошлого явилась.
– Мел, какой сейчас век?
– Двадцать третий, хозяин.
– Не двадцатый? – уточнил так, ради забавы, я прекрасно и без искусственного интеллекта знал какой год на дворе, но Войтер об этом словно не догадывалась.
Что за чушь несла её мать, когда они общались по межпланетарной связи. Женщина лишь тень мужчины? Родная мать Ласси приказывала дочери слушаться избранника и делать всё, что он велит. Я думал на Марсе женщины более волевые. Их феминистическое движение гремит на всю Галактику, и только сейчас я понял, как ошибся, считая, что они мечтают захватить власть, прогнуть под себя мужчин. Пришлось и здесь копнуть поглубже, собрать информацию. Всё оказалось куда как плачевнее. Когда на всех планетах Галактики женщины уже давно равны в правах с мужчинами, на Марсе феминистки только начали свой разбег. Уму непостижимо! Чего они так долго ждали? Да и лозунги у них слабы, словно специалистов по раскрутке не могут нанять. Словно застряли в двадцатом веке. Жуть и мрак.
– Мел, перечисли в фонд феминистского движения Марса два миллиона коинов. Хотя нет. Одного хватит.
Пролистывая страницы марсианских новостей, я приходил к мнению, что более унылого места давно не видал. И как во всём этом смогла зажечься такая гениальная звёздочка как Ласси. Чудо, не иначе.
– Приказ принят, перевести один миллион коинов в фонд феминисткой организации Марса «Свободный воздух».
– Да, ты правильно понял, Мел.
– Анонимно?
– Нет, пусть наша корпорация поднимает немного себе рейтинг.
Теперь стали понятны некоторые неприятные особенности в поведении моего учёного. Осталось понять, как отучить её от них. Мне не нужна вечно блеющая моль, испуганно смотрящая мне в глаза. Жаль девку. Красивая, только молодая, наивная. Ей нужна встряска. Придумаю что-нибудь, но завтра, до подъёма осталось всего четыре часа. Я стоял возле окна и смотрел, как медленно закрывались ночные лилии. Их ароматом пропах весь дом, он лился через открытые окна вместе с тихим шумом прибоя.