— Что вы знаете об ауритах, барышня?
— О ком? — переспросила Катрин, поправляя очки.
— О тех, кто видит сущность других людей, — охотно ответил ректор.
— Никогда не слышала о них.
— Неужели? — Нойманн сложил руки на груди, полностью повторяя позу своего эфемерного двойника. — Тогда почему вы то и дело смотрите на стоящее рядом со мной кресло? — и ректор, наклонившись, похлопал рукой по бархатному сиденью.
— Вы говорите загадками, господин Нойманн…
— А вы упорно стоите на своем, барышня… Леманн. Хорошо. Давайте откроем карты. Я, пожалуй, начну первым.
Ректор сложил пальцы в замок и смерил девушку внимательным взглядом.
— Вы прекрасно знаете, что в нашей империи магия находится под запретом. Но так было не всегда. Когда-то колдуны чувствовали себя здесь весьма неплохо. И только вмешательство нашего императора Лабберта Кёнинга положило конец вольготному существованию этих шарлатанов. Многие были казнены. Некоторым удалось бежать в другие, слишком лояльные… — губы мужчины искривила презрительная улыбка, — государства.
Катрин терпеливо ждала, когда закончится этот неожиданный урок истории.
— Но не все колдуны были мошенниками. У некоторых действительно был природный дар.
Наверное, на ее лице появилось удивление, потому что Бартолд усмехнулся и продолжил:
— Среди колдунов встречались те, кто мог видеть черты характера своего собеседника. Весьма полезный, на мой взгляд, дар… Такие люди не были колдунами в общепринятом смысле этого слова. Скорее, одаренными. Раньше их называли «характерниками» или «хаосниками», позже «ауритами».
— Не понимаю, зачем вы мне это рассказываете.
— Только лишь потому, что вы и есть аурит, голубушка.
Катрин чуть не раскрыла рот, так ее удивило обращение «голубушка». По крайней мере, гораздо сильнее, чем открытие ее истинной сущности. Тем временем ректор наклонился и вперил в нее внимательный взгляд.
— Какой он?
— Кто?
— Мой двойник. И не говорите, что не видите его! Не пытайтесь отрицать очевидное!
Катрин хотела возмутиться насчет «очевидности», но вместо этого неожиданно для себя произнесла:
— Честолюбие.
— Что?
— Ваша главная черта характера — честолюбие. Но учтите, я буду все отрицать, если вы попытаетесь натравить на меня полицию!
Ректор довольно потер руки.
— Я не собираюсь сдавать вас полиции. У меня насчет вас абсолютно другие планы.