Стиснула зубы. Я умею терпеть телесную боль. Однажды меня кинули в яму к красным муравьям. Они думали, буду молить о пощаде. И выверну им душу наизнанку. Муравьи залезли мне даже во влагалище, вот там адская боль. Сейчас смешно жаловаться.
Небо звёздное перед глазами. В стратосфере разноцветные огни мерцают и горят. Кораблей, как всегда тьма. Возможно, есть и путешественники с моей родной планеты. Хотя вряд ли, что им здесь делать? В этой клоаке на отшибе империи? Оно и к лучшему.
Заурчал живот и заболел остро. Я не ела почти сутки. Работорговец перед аукционом специально нас не покормил, чтобы были послушнее.
Сейчас бы чего – нибудь сожрать. Не побрезгую вцепиться и в сырое мясо.
Скрипнул мелкий щебень неподалёку, и я встрепенулась. Вот это сюрприз. Целая стая ящерок взяла меня в кольцо. Размером с мелкую собачонку, двенадцать особей вероятно уже какое – то время тихо подбирались ко мне.
Так как отдыхала я на твёрдой плите, площадью квадратов в восемь из песка им пришлось ставить свои лапки на породу. Тут – то они и спугнули меня.
Мелкие твари сразу замерли, почуяв мою реакцию. Эти зелёные с синим отблеском, без гребня, однако когти сантиметра под два, ещё и на задние лапки поднимаются, как динозаврики. Смотрят, ждут.
Кривясь от боли, встаю в полный рост. И сразу замечаю серый гравик, стоящий неподалёку! Бинго.
Если бы всё было так хорошо. Заскрипел песок на плитке со всех сторон! Твари решили напасть одновременно. Но хватило долбануть разок, и все они, разбежались, как крысы.
Нависнув над тушей убитого зверька, поняла, что ещё не способна вцепиться зубами в тёплое тельце. Быстро поборов рвотные позывы, увидела второй транспорт на другой стороне каньона. Надо же, значит, в любом случае я бы не прогадала. Двинулась к гравику в надежде укрыться.
Лёгкий гравикар смахивал на полицейский или военный, судя по двум бортовым орудиям. Возможно, он им и был до перекраски и перерегистрации.
Тьфу ты, чёрная бездна. Гравик оказался закрыт. Возвращаюсь к краю каньона и под строгим надзором стаи, ищу камень поувесистей. Мелкие хищники не решаются напасть, наблюдают издалека опасливо. А я вдыхаю запах палёной чешуи и злорадствую.
Давно забытые чувства вдруг захлестнули меня.
Лишь с третьего раза получается разбить боковое стекло. В кабине уютно и одновременно беспокойно. За девять лет рабства моя задница никогда не чувствовала под собой такой мягкой и податливой кожи. И не стоит привыкать. Через кабину прошла в десантный отсек. Небольшой, на шесть человек. Покопалась в багажнике. Нашла целых три бутылки с водой и восемь брикетов с армейским пайком, дотированные пятнадцатилетней давностью. Возможно, нынешние владельцы даже и не думали лезть в «НЗ». Пайки просрочены.