Зато понятно, почему это снова произошло.
Не понятно только, что Эве делать.
К городу прибыли на следующий день.
Ночь Эва провела в том же ящики, а Стефано – в невзрачном, грязном домишке, что спрятался среди иных. То ли это было деревней, то ли уже пригородом, Эва не знала. У нее получилось удлинить нить, что привязывала её к телу.
Не сразу.
Но ей… ей нужно было услышать!
Очень.
И нить поддалась. Правда, истончилась опасно, но Эва ведь недолго.
- Вот, стало быть, как… - хмуро произнес Стефано. Он сидел в комнатушке, где едва-едва уместились кривоногий стол и пара стульев. На столе стояли кувшины, лежал разломанных хлеб и куски какого-то мяса. Прямо в лужах жира. – Твою ж… и давно?
- Вот только весточку получил, - человек с лицом отпетого негодяя – в книгах любви всегда мешали отпетые негодяи, уродливые с виду и в душе тоже – жевал хлеб. Задумчиво так. И чистил ногти острием длинного и тоже уродливого ножа. – Знающий человек настоятельно рекомендовал залечь на дно.
- Что он…
- Сядь, - жестко сказал тот, с ножом. – И послушай. Заказчик помер? Это не наша с тобой проблема. Другое дело, что помер он не тихо. Многое дерьмо всплыло. И как понимаешь, разные люди начнут задавать разные вопросы.
Это… это какие?
- И многие… в свете последних событий пересмотрят свое отношение к случившемуся.
А речь у него правильная. Даже Стефано иногда… оговаривался. Но ему простительно. Он ведь рос в бедной семье, это уже потом дядюшка понял, что ему наследник нужен.
Или тоже ложь?
Не было никакого дядюшки, который вот-вот должен был уйти, оставив наследство и титул бедному Стефано? И самого Стефано, того хрупкого, слегка застенчивого, так легко краснеющего, тоже не было?
А… кто был?
На самом деле?
- Твою… - то, что произнес Стефано, Эва вряд ли сумела бы повторить. – И что теперь?
- Теперь… я бы советовал убраться куда-нибудь да подальше. Скажем, вот в Старом свете, говорят, неплохо устроиться можно. Если с деньгами.
- С деньгами везде можно.
- Что, уже проигрался?
- Не везло.
- Дурак ты, - покачал головой человек. – Ладно… девка твоя что?
- Да спит. Что с ней делать-то?
- Ну… я бы посоветовал избавиться. Она тебя видела.
И не только его! Эва стиснула кулачки. Её разрывало от гнева. И обиды. Как так! Она ведь… она ведь его любила! По-настоящему!
Так, как только можно любить человека! Чтобы с первого взгляда и до последнего вздоха.