Бедный Ося напугался не меньше нее. И дрожал так, что хвост (все-таки хвост) истерично трясся.
- Это Ося. Мой второй питомец.
- А первый какой?
- А первый – ты. Хватит пугать зверушку, у нее от страха нос через задницу выпадает, мне думается, это не очень полезно.
- Никогда таких не видела.
Малкольм тоже. Судя по энциклопедии, тролли водились в основном в пустынях, так что совершенно неясно, как именно этот попал к ректору.
- Подглядывать нехорошо, - укоризненно сказал он троллю. – Впрочем, визжать как девчонка для будущего мага – тоже.
Тут он посмотрел на Анастасию (собирался подарить ей «тот-самый-преподавательский-взгляд»), но осекся. Из копны золотистых кудрей, перемежающихся синими прядями, торчали маленькие остренькие серенькие… рожки.
- Ты что, демон? – вырвалось у него.
Осознав, что голова ничем не прикрыта, Анастасия вспыхнула и взгляд ее судорожно заметался по ванной. Но полотенце было только одно – на ней – и, оценив, что ей хочется показывать меньше, девчонка просто упрямо поджала губы и процедила:
- На четверть. По бабушке.
Повезло Братису. Теща-демоница – это определенно неиссякаемый источник шуточек. Зато теперь ясно, почему его дочь не снимает дурацких береток.
- То есть ты предпочла завалить экзамен, лишиться стипендии и подставиться под угрозу отчисления из-за этой ерунды?
- Ерунды?! – взвилась Анастасия. – Будь у вас такое уродство, вы бы хотели, чтобы о нем все узнали?
С этими словами она молнией вылетела из ванной.
- Уродство? – Малкольм посмотрел на Осю. – Она себя вообще в зеркало видела?
Тролль задумчиво качал хвостом и не спешил превращать его в нос. Но дрожал уже меньше.
Глава вторая
Я рискнула снова попытать счастья в ванной только через несколько часов, когда свет во всем доме погас. Страшно хотелось есть, но бродить во тьме по дому, где бегает непонятный тролль, я опасалась. Во-первых, он маленький, можно случайно наступить. А во-вторых, довольно странный. Неизвестно, опасный ли. Судя по тому, что от моего вопля тролль забился под этажерку, вряд ли, но кто знает этих неведомых зверушек?
Когда, наконец, смыла всю пыльцу и перестала беспрестанно чихать, с облегчением выдохнула.
Ну и денек!
Сначала собрание, потом – страх, что академию придется бросить. Потом робкая надежда, радость после папиного ответа и быстрый сбор вещей. И вот я здесь, в доме магистра, ставшего ночным кошмаром.