– Легко говорить, когда ты – не я. – Намекала на травлю, организованную как раз Илтоном и его кузиной – одной из хранительниц. С Элиной, впрочем, мало кто мог поладить. Вздорный характер был гарантом отсутствия друзей, зато подпевал у девушки хватало.
– Ищи во всем плюсы, – пожала плечами Кэйс. Она всегда смотрела на ситуацию исключительно под одним углом. Даже поразительно, как мы вообще смогли подружиться, ведь я на жизнь смотрела под другим. – Тебе не дает прохода один из красавчиков академии.
– Тоже мне плюс, – фыркнула я, но все же улыбнулась, пусть улыбка моя и была кривой.
– Девчонки, а чего это мы такие серьезные? – Вздрогнула, когда на плечи легли тяжелые руки Олафа. Несмотря на мой разрыв с Нортом, парень продолжал наше общение. Можно сказать, – Кэйс и Олаф были единственными моими друзьями в стенах академии да и за ее пределами.
– Без тебя заскучали, – поддела кузена Эстери. – Пойдемте веселиться. Оркестр вон, оживился.
На сцене и правда началось движение, а спустя несколько минут зал залила мелодия, успокаивающая внутреннюю дрожь. Если в этом мире и было нечто, что дарило мне счастье, то это танцы.
Прикрыла глаза, всецело погружаясь в момент. Телу будто даровали легкость, и я ощутила, как оно поплыло по паркету. Атлас взметнулся вверх, облизав оголенные колени, и опал к ногам Кэйс. Усмехнулась уголком губ, словив одобрительный взгляд подруги, и прикрыла глаза. Не успела до конца вернуться в реальность, как мою руку подхватил Олаф и утянул на середину зала, где кружили другие пары. Вслед за нами подключились Кэйс с незнакомым мне парнем.
Несмотря на тяжелый характер, с Мори было легко. Легко дружить. И я ловила себя на мысли, что не против попасть к нему в спайку, если мне вообще суждено стать хранителем. Олаф был одним из тройки всадников. На самом деле, мое желание было обусловлено тем, что еще одного парня я просто не знала, а оставшимся всадником был Кай. Вот уж к кому точно не хотела попасть в пару!
Музыка понемногу стихала, как успокаивался и ритм сердца. Я сдула с лица светлую прядь, ощущая, как щеки пылают от жара. В помещение будто бы заглянуло лето. Олаф был таким же краснощеким. Когда мелодия сошла на нет, мы подались к разным столам, в зависимости от предпочтений. Кисти немного подрагивали после танца, из-за чего мне пришлось держать бокал двумя руками. Капли срывались вниз, оставляя мокрые кляксы на паркете. Настолько на них засмотрелась, уйдя в себя, что не сразу поняла, – я больше не одна.