Но по весне, когда выше в скалах таял снег или летом, в сезон ураганов и гроз, ручеёк превращался в грязный ревущий поток, от которого в любое время можно было дождаться и града камней с высоты. Песчаник и известняк, составлявшие основное тело гряды, особо прочной горной породой не назовёшь. Счастье, что бешеный напор не касался ступеней, а пролетал от них в стороне! Иначе лестница за пару лет основательно бы разрушилась. И как тогда спускаться в Лес на охоту? Только мучиться с вырубанием новых ступенек…
Буйство стихии всегда завораживало. Мощь. Сила. Ярость. Можно бесконечно смотреть на идущий сплошной стеной дождь, пронизанный высверками молний. Особенно хорошо смотреть из надёжного укрытия. Под ливень Эна попадала не раз, будучи в Лесу. И, хотя умела стойко переносить удары бури и там, всё же предпочитала пережидать непогоду в пещере. Здесь, по крайней мере, не вымокнешь насквозь. И одежду не придётся сушить несколько суток, а потом и чинить, если разошлись швы...
Трах! От грохота сотряслись стены, посыпалась сверху каменная крошка. Слух вернулся не сразу. Кажется, молния ударила совсем рядом…
- Отойди от проёма, - немедленно велела мать.
Эна поспешно отступила, несмотря на то, что приказ заставил стискивать зубы до скрипа и отбитой эмали. Никто не смеет приказывать, никто! Уверенность росла изнутри, от того предназначения, которое ждало девушку, родись она {в цивилизации}.
Но молния могла поджечь полог, такое на её памяти уже случалось. Именно поэтому в пещере всегда есть запасное полотнище, даже два. ( И лучше бы к зиме сделать ещё и третье…) Остаться в зиму без защиты от ледяного ветра, задувающего снаружи, очень плохая идея.
Да сплошь кругом идеи одна другой хуже! Остаться без запасов. Остаться без воды. Без одежды. Без жизни. Подчиняться матери, {человеку}, одной из тех, с кем народ Отца воевал вот уже какую сотню лет. Бесит!
Брат снова возился с камешками. Не надоедает ему выкладывать свою проклятую звезду! Но в привычном и обычном внезапно проявилось нечто странное. Эна споткнулась, пытаясь осознать увиденное.
Камешки складывались в слова.
Общий для всего Народа язык, базовый, как его иногда называют, приходит к ребёнку вместе с первым каскадом наследственной памяти. Голосовая речь, а иногда и письменная тоже. Хотя обычно письму детей учат, но случаи врождённой грамотности не так уж и редки. Иногда грамотность смазана, и тогда приходится переучивать, а иногда в память приходят совсем уже древние знания, среди современников уже утраченные.