Так в тот день начался поход. Лейтенант Стабров накинул бушлат, всё же было прохладно, хотя шли и не полным ходом, а лишь на десяти узлах, берегли машины корабля. Нос их небольшого, в триста тонн и пятьдесят восемь человек экипажа и пяти офицеров, разрезал волны моря, так что волна накатывала на покатый полубак судна. На мостик, где был и Стабров, долетали лишь мелкие солёные брызги, и то редко. Но море это же радость для любого моряка!
Впередсмотрящий наблюдал горизонт в мощный бинокль, впереди была ночь, и лейтенант Малеев сменил на мостике Юрасовского, ушедшего немного отдохнуть.
- Сергей Петрович, и вы бы поспали!
- Ничего, Ермий Александрович, у меня чай хороший во фляге. Пристрастился, знаете ли. И бодрит. Не желаете? - ответил Стабров.
- Не откажусь, - офицер кивнул в знак согласия,
В металлический стакан (за такое китаянка Анна, верно, попыталась бы его убить) Малеева налил чай, и тот выпил, торопливыми, быстрыми глотками.
- Несладкий. Но, - удивился помошник, - и вправду бодрит. Как называется?
- Пуэр пятнадцатилетний. Очень хорошая штука!
Стабров только покачал головой. Несладкий! Ну ладно, хотя бы понравился, и то хорошо. Ну не все в китайском чае разобрались. В основном, всем просто крепкий да сладкий подавай. Томительное ожидание продолжалось долго.
Но вот, около двух ночи закричал рулевой сигналист:
- Вижу судовые огни на горизонте!
Боцман подбежал к рынде, и принялся бить боевую тревогу. Матросы, кто отдыхал, бегом занимали места по расписанию.
- Что, господа? Неприятель показался?
- Да, Константин Константинович. И подходим к островам Сапшантау, осторожнее надо, может и засаду японцы готовят.
- Хорошо. Вы, Ермий Александрович, пушки готовьте.
- Так точно!
Номера расчётов быстро подняли снаряды. Комендоры зарядили пушки- одно семядисятипяти миллиметровое орудие и две сорока семи миллиметровые пушки.
- Я готов, - рапортовал улыбчивый мичман Акинфиев, - взрыватели на месте!
Они так и двигались на такой, небольшой скорости, но Юрасовский предупредил Дмитриева, что понадобится вся мощь его машин. Над островом вперёд смотрящий заметил дымы, а в четыре часа пятьдесят минут, как заметил Стабров, глянув на карманные часы, в кабельтове от них разорвался первый снаряд. К ним приближались шесть японский кораблей, два крейсера и четыре миноносца. Юрасовский развернул судно, миноносец пытался оторваться от японцев, но расстояние быстро сокращалось.