- А полотенце, дед?
- Пройдёшь через душевую, там возьмёшь.
И точно, на выходе лежали комплекты белой одежды и такие же тапочки, а рядом- полотенца. Илья обтерся насухо, и одел шелестящую при движениях спецовку, а Вельтищев сунул в руку ему и шапочку. Дальше никаких замков не было, и они вошли в большой зал, сродни цеху завода, где все суетились, изображая бурную деятельность.
- Нам дальше, - Вельтищев бодро шагал впереди, хлопая по полированному полу своими тряпочными туфлями с парусиновым верхом.
Он опять прислонил к двери магнитный пропуск, и они вошли в комнату, лабораторию, где была и печь. автоклав, отличная вытяжка, громадные шкаф и стол с реактивами и химической посудой, стояли и два микроскопа, и агрегат для массанализа.
- Круто.
- Я бы сказал, неплохо- проговорил Вельтищев, пошевелив пальцами.
Целый день они изучали образцы человеческой ткани, работали на хорошем оборудовании.
- Ладно, - проговорил дед, сгребая листы с данными к себе, - внучок, у тебя сердце хорошее, в обморок не падаешь? Наследственность, сумасшедших в роду не было?
- Не жаловался, - удивился юноша.
- Ну пошли, покажу тебе одну штуку, время твое пришло. Ты это, Пушкина любишь?
- Его все любят, - не понимая в чём подвох, ответил Суров.
- Ну, почитай из «Мёртвой Царевны и Семи богатырей»