Короткий, но энергичный, стук в дверь кабинета возвестил о том, что появился желающий составить ей компанию и это не верный Барандольф, так плотно вжившийся в роль дворецкого, что уже не получается представить его себе в какой-то иной. Барандольф стучит не так. Леди Аселик сначала прикрыла тяжёлую бархатистую обложку папки, в которой хранила отчёты Мастера Крови, которые всё продолжали поступать, и уже потом дала разрешение войти.
- Работаешь, дорогая кузина? – в кабинете появился один из её кузенов – то ли двоюродный, то ли троюродный брат, это смотря по какой линии считать, а как раз разбором того, кто кому кем является она до его прихода и занималась.
Бартон, вообще-то, был приятным молодым мужчиной, одним из немногих, с кем её связывали дружеские узы и кого она рада была видеть в своём доме. Не раз и не два он оказывал ей поддержку, небольшую и в основном морального характера, но в её положении и это было много.
- В этом есть что-то удивительное? - улыбнулась леди Аселик.
- Как раз в этом – нет. Ты всегда была на удивление способной и с делами справлялась много лучше, чем Ренерд. Недаром он в последнее время начал чувствовать, что пьедестал под ним зашатался.
- Как интересно, я ничего подобного не замечала, - протянула леди Аселик.
- Большое видится на расстоянии, - небрежно пожал плечами Бартон. – Я сам начал давать себе в этом отчёт только во время поездки, когда дал себе труд задуматься и взглянуть на картину в общем. И более того, когда мне от Ренерда пришло письмо с какими-то невнятными намёками на какой-то глобальный замысел, который придаст нашей семье должное величие. И более того, мне чуть ли не пообещали тебя в жёны, видимо, Ренерд принял наши дружеские чувства за нечто большее. Правда, я не понял, каким это образом можно провернуть, а из текста письма напрямую не следовало.
- Давно?
- Что, давно?
- Давно тебе это письмо пришло?
- Да где-то в самом начале моей поездки.
И при таких сроках можно уже и не спрашивать, насколько серьёзно он воспринял это предложение. Понятно, раз не реагировал столько времени, значит, не воспринял, как что-то стоящее. Как и опасности так же не почувствовал, раз не предпринял по этому поводу никаких шагов.
- Оно у тебя сохранилось? Можешь дать почитать?
- Конечно, ты же знаешь, я свою корреспонденцию держу в порядке. А что, там действительно содержалось что-то важное?