— А не тот ли это Золотов, который начальник местных пограничников? — внутренне подобралась Летана.
— Он, у нас другого нет. Вы знакомы? — удивился он.
— Пересекались, когда я только приехала, — уклончиво ответила она и поспешила задушить преждевременную радость.
Ещё немного целители посидели в ординаторской, обсуждая операцию, боевых магов и татуировки, на которые тема съехала по горячим следам только что восстановленного тела. Хирург оказался большим поклонником этого творчества, и когда гостья имела неосторожность высказаться, что не понимает такой страсти к разрисовыванию собственного тела, он принялся объяснять. Под кофе и живилку разговор получился лёгким и необременительным, и хотя каждый в итоге остался при своём мнении, удалось обойтись без споров.
А после Летана узнала, куда именно определили феникса и отправилась туда, спросив у хирурга разрешения найти каталку и вздремнуть на ней в палате. Всё же пока сцепка не разорвана, небесполезно провести побольше времени с пациентом рядом, пусть восстанавливается. Врач не возражал, даже вызвался помочь, а остальные тем временем засобирались домой — сейчас было не их дежурство, всех выдернули из дома в экстренном порядке.
Везучий пациент оказался один в трёхместной палате. Летана не стала интересоваться, за какие заслуги ему такая роскошь, ей это оказалось на руку, не пришлось возиться с каталкой. Хирург, удостоверившись, что всё в порядке, ушёл, а Лета заняла пустующую постель. Без белья и без одеяла, но зато удобная, а это уже немало.
Феникс лежал на спине, накрытый простынёй до груди. Рядом стояла сдвоенная капельница — к вене тянулась трубка с лекарством для кроветворения, а вокруг неё вилась тонкая цепочка, браслет на конце которой обхватывал предплечье и маленькими дозами вливал энергию.
Первым делом Горская ещё раз осмотрела силовой каркас пациента и подправила пару мелочей, не замеченных на операции. Правда, дырки эти оказались более старыми и возникли не в последней стычке. Ничего удивительного, жизнь боевого мага насыщена и разнообразна. Насыщена проблемами и разнообразна травмами.
Вспомнив недавний разговор, Лета с интересом осмотрела татуировки. Помимо дырявого феникса, которого симпатизирующий нательной живописи хирург, кажется, сознательно старался сохранить, на боевом маге имелась ещё пара образцов нательной росписи: очень реалистичный череп какого-то зубастого существа на левом плече и странный рисунок на правом — словно там расползается кожа, обнажая металлический скелет.