На судьбу я не жаловалась, на маму и Артема не обижалась, понимая, что не каждый в состоянии нести груз забот о беспомощном ребенке и постоянно смотреть на его страдания. У меня самой сердце постоянно сжималось от боли, и на душе было горько-прегорько. Мы делали все возможное, чтобы Олежка адаптировался и смог вести нормальную жизнь, но надежда на то, что все у него будет хорошо, таяла с каждым днем. Оставалась слабая надежда на операцию, но ее делали только после шести лет, а Олежке было всего пять с половиной. У нас был еще год, чтобы накопить на нее деньги. Хотя, признаться, шансов накопить было немного. Работал-то в нашей семье только Артем, а на нем висели не только мы с Олежкой, но еще и кредит, который он взял лет десять назад на покупку квартиры. Он и автомобиль-то из-за нас с сыном не мог поменять, и каждая поломка его старенького BMV отражалась на нас: оскорблениями и побоями. Сына он, по счастью, руками не трогал – ранил лишь морально, обзывая уродом и калекой, а меня поколачивал прилично. Наверное, я заслужила это, родив ему неполноценного ребенка, и говорила себе во время избиения, что виновата во всем сама. Для меня это было словно искуплением вины: чем больше доставалось моему телу, тем меньше болела душа. Но это длилось недолго: как только я чуть приходила в себя после избиение, душевная боль накатывала с новой силой, буквально душа меня, ломая во мне стержень, который, кажется, был во мне когда-то. Когда-то раньше, до того, как я попала в зависимость от Артема.
Впервые Тема избил меня, когда я сообщила ему о том, что через полгода он станет папой. Это произошло через десять месяцев после нашего знакомства и через три месяца после того, как мы съехались. Взбесила его не моя беременность, а то, что я скрывала ее до тех пор, пока не станет поздно делать аборт. И в этом он был прав – я на самом деле дотянула до этого срока намеренно, чтобы он не заставил меня прервать беременность. Надеялась, что женится на мне, узнав о том, что неизбежно станет папой, и смирится с этим. Он раскусил меня – и наказал. И это еще хорошо, что не выгнал после моего поступка. Жениться, правда, не женился, но остался моим гражданским мужем и Олежку записал на себя, официально признав своим сыном. Все-таки мне повезло, что мне попался порядочный мужчина, к тому же красавчик, и у моего сынишки есть папа, настоящий, который не отказался от него даже после того, как мальчику поставили страшный диагноз. Все потому, что Тема любил нас с Олежкой, пусть и не проявлял своих чувств и нередко на нас срывался, все чаще находя поводы меня наказать: то ужин вчерашний, то в квартире плохо прибрано, то рубашка не наглажена. Но и в этом он был прав: я же не работала, дома сидела, могла бы и получше за домашним хозяйством следить.