Люди за соседними столиками болтают и смеются и их голоса сливаются в один сплошной гул, от которого еще сильнее болит голова.
- Причина?
- Что? - Мира смотрит на Марка, но не видит и тени недовольства или гнева на его лице.
- Почему ты хочешь со мной развестись?
Хороший вопрос.
И причин у нее много, больше, чем достаточно, но Мира не торопится с ответом, потому что знает - все ее доводы он разобьет в пух и прах контраргументами. Поэтому она должна назвать такую причину, которую он не сможет извратить и повернуть против нее.
- Я хочу ребенка. А ты нет.
- Разве я говорил тебе, что не хочу детей?
- Нет… но ты и никогда не говорил, что хочешь.
- Когда-нибудь, почему бы и нет? - он пожимает плечами, возвращаясь к еде, как будто вопрос исчерпан и не нуждается в дальнейшем обсуждении.
И Мира вспыхивает злостью. Потому что терпеть не может это его «когда-нибудь», вызывающее в душе лишь горечь неопределенности, в которой нет точного ответа, а лишь ожидание будущего, которое может и не случиться.
- А когда, Марк? Мы десять лет женаты, мне в следующем году тридцать три. Ты, может быть, сможешь сделать ребенка и в семьдесят, а я не факт что смогу даже сейчас!
- Ну, ты мне льстишь, конечно, - он улыбается, а Мира чувствует, как почва опять уходит из-под ног.
- Ты меня не слышишь… я так больше не хочу!
- Потому что ты несешь чушь, - Марк встает, пододвигает кресло ближе к Мире и садится рядом, берет ее за руку и гладит, перебирая пальцы. - Вот представь, что у нас есть ребенок. Где бы ты сейчас была?
- Дома… - чуть погодя шепчет Мира чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
- Правильно, а посмотри где ты сейчас? Мы меньше пяти часов назад гуляли по Сингапуру, обедали в Динг Донг и впереди нас ждет две недели восхитительного меж атлантического путешествия. Чем ты недовольна?