Кейн засунул котолака за пазуху и уже направился к двери, но резко остановился – лавку заполнил визжащий рев. Изя пел! В ноты не попадал, но эту промашку с лихвой компенсировал громкостью и старанием.
– Меня сковали цепя-ами,
Меня избили кнута-ами!
Я прошу лишь свободы-ы-ы-ы
Да хлеба чуток!
Меня на галеры отправя-ат,
Меня помоями травя-ат!
Но я сбегу-у,
Как закончится сро-ок!
Последняя строчка вышла особенно рвущей душу – Кейн услышал, как вдалеке завыли собаки, вторя коту.
– Ты что делаешь? – Оборотень нахмурился. – Затянуть пасть скотчем?
– От тебя воняет! – Снова насупился Изя. – Я не хочу всю дорогу сидеть у тебя под курткой!
– Да кто тебя спраш…
– Меня сковали цепя-ами…
– Ладно, – Кейн примирительно поднял руку, второй продолжая придерживать кота под зад. – Как предлагаешь тебя нести?
– Не «как», а «кто»! – Котолак хитро прищурился, выглядывая из-под куртки, и посмотрел на еврея. – Он.
– Я-а? – Возопил Абрам Моисеевич и побледнел. – За шо?
– За молоко, – Изя ударил Кейна по руке и легко запрыгнул ему на плечо. – Кто пожалел для котолака сливок?
– Я таки имею, шо вам сказать! – Еврей подбежал к Кейну и задрал голову, рассматривая кота. – Моя Сара не отпустит меня! Она так и говорит: «Абраша, не ходи пешком. Ты простудишься и натрешь себе мозоль, как у дяди Семы».
– Давайте его вырубим, – предложил оборотень, понимая, что теряет терпение. – Вколем ему снотворное. У вас есть?
– У меня таки есть все, но с котолаком это не поможет.
– Почему?
– Потому что оно на меня не подействует, – Изя обернул хвост вокруг шеи Кейна, заставив последнего поморщиться. – К тому же, я вам пригожусь.
– Нам? – Нехорошо прищурился оборотень.
– Вам, – промурлыкал котолак. – Ты – сила, я – мозг, Абраша – тачка.
– Абрам Моисеевич, – поправил Изю еврей. – И почему таки я – тачка?
– Носильщик, такси, извозчик, – рыжий хвост напрягся, сжимая горло оборотня. – А еще он очень много говорит. Может быть приманкой. Или отвлекающим фактором.
– Для кого? – Кейн сузил глаза и впервые внимательно посмотрел на котолака.
– Для тех, кто захочет тебя остановить. Оборотней твоего уровня просто так Сантой не нанимают. А теперь можно мне сливок?
– Ох-вей, – еврей закатил глаза и схватился за сердце. – Моя Сара таки меня убьет!
Глава 4.
31 декабря. 5 часов утра.
Сара Абрама Моисеевича не остановила. Но это не помешало ей долго отчитывать его по телефону. Старый еврей только кивал и хватался за сердце, иногда вставляя в разговор короткие емкие фразы типа «ой-вей» и «вей-вей».