Отец стыдливо отвёл взгляд и постучал пальцем по бежевому свитку, запечатанному красным сургучом.
— Я лишь предположил, что ты можешь сделать нечто подобное. Прости, дочь, я черствею от старости. Годы берут своё. Впрочем, тебе пока рано думать об этом.
Тихонько вздохнув, я кивнула и наконец выплыла из комнаты под удивлённые взгляды слуг, советников, стражи.
Как жаль, что здесь сейчас собралось целое столпотворение, потому что мне вдруг захотелось побыть одной. Жгучее желание — убежать подальше отсюда — действительно всколыхнулось в моей груди. Вот только дать волю своим чувствам я не могла. Уже не могла. И похоже, теперь так будет всегда, судя по тому, кому предначертано судьбой стать моим наречённым.
Или это не судьба, а злой рок или злой умысел?
Пожала плечами и решила отложить эти мысли на потом. Быть может, всё не так плохо? Быть может, мы ещё сможем с ним поладить? Для начала завести дружеские отношения?
Кстати, о дружбе. Батюшка сказал, что если буду хорошо себя вести, то он позволит взять с собой Глорию? Мамину фрейлину, мою дорогую подругу? Но согласится ли она поехать со мной, или ей так же, как и мне, не оставят выбора?
Эти и многие другие вопросы мучили меня, когда я медленно брела по длинным светлым коридорам, пытаясь представить свою будущую жизнь за пределами родных стен любимейшего замка Осолеа Ортензии III, королевы-матери наших земель.
Увы, нерадостные перспективы не добавляли уверенности в завтрашнем дне. А мысли были одна мрачнее другой.
ГЛАВА 2. Дружба на века
Прохладный морозный ветерок гулял по комнате, дорого обставленной, завешанной картинами и шифоновыми занавесками цвета бронзы. Яркий красный ковёр был выткан искусными мастерами и украшен замысловатым золотистым узором, а бархатная обивка кресел и дивана переливалась под светом множества свечей в торшерах, светильниках и даже люстре, свисающей с потолка на добрых три фута вниз.
Молодой поджарый мужчина со светлыми длинными волосами, в расстёгнутой рубашке и плотных чёрных штанах вальяжно восседал на стуле и локтем попирал стол, изнывая от скуки. Резкий стук, хлопок и щелчки щеколды входной двери заставили его вздрогнуть. Однако оборачиваться он не стал. По-прежнему изучал взглядом все грани хрустального графина, ныне наполовину пустого.
— Ты вернулся? — произнёс блондин, лениво растягивая слова. Стакан в его руке слегка покачнулся, несколько капель терпкой жидкости пролились на отполированную поверхность стола. — Почему так долго? Я уже заждался.