Ради чего? Что мне мешает? Денис в моём доме. И он совершенно не против. А больше никто и не должен ничего решать.
Я встала. Убрала папку в стол. Телевизор по-прежнему бубнил.
Надеюсь, Денис не сильно увлечён тем, что смотрит.
Подошла к нему близко, вплотную.
И получила какую-то дьявольскую улыбку. Тяжёлую. Довольную. Многообещающую.
Провожу пальцами по его щеке, зарываю в волосы, удерживаясь от непонятного желания потянуть посильнее. И чувствую горячую ладонь пониже талии.
Он с силой надавливает, заставляя меня сесть верхом к нему на колени. Я ловлю его губы, а дальше он уже перехватывает инициативу, подтягивая меня ближе, обнимая сильнее, так, что я почти падаю на него, не прерывая поцелуя.
Футболка летит в сторону, и я слышу его довольное восклицание – почему-то раздражающее. Но прийти в себя Денис мне не даёт – чуть подаётся вперёд, и я падаю назад, на его руки. Его губы находят мою грудь, и я еле сдерживаю стон.
Это совершенно сногсшибательно. Со мной никогда такого ещё не бывало – такого горячего нетерпения, которое взрывается фейерверками, когда он оказывается внутри, этого нарастающего головокружения, мощной пульсации, которая буквально сотрясала тело.
Вся моя неуверенность, всё напряжение, которое копилось… да уже и не знаю, как давно, – всё это вылилось в невероятную разрядку.
Я не знаю, пожалею ли я об этом.
Но это стоит любых сожалений.
9. Денис
Светлые волосы всплыли на поверхность воды, опутывая мои запястья. Шея дёргалась в руках, пузыри воздуха вырвались изо рта, открытого в беззвучном крике.
Я открыл глаза.
Гостевая спальня Кати. Всё хорошо.
Почему-то к себе в кровать она меня снова не пустила, несмотря на то, что произошло. Это и к лучшему. Я могу прийти в себя, прогнать кадры кошмарного сна. Пожалуй, это мой самый нелюбимый. Неужели потому, что отражал какие-то тайные желания?
Или просто – сон ужасно неприятный.
Они все неприятные. Может, в них моё тёмное подсознание всё-таки получает какое-то удовлетворение? Может, глубоко внутри я этого всё-таки хочу?
Не могу понять. Все свои желания и нежелания я давно запихнул поглубже и задавил хорошенько. Мне есть ради чего жить – так, как я живу. И это не самый худший вариант.
Потребовалось время, чтобы это понять. И за это время было и отчаяние, и брезгливость, и почти неконтролируемое бешенство. Вынужденное одиночество, чтобы уйти хотя бы в работу. Мираж утешения янтарного оттенка в прозрачном стекле.