Отточенным движением я сдвинула его руку в сторону и прилепила целительский тампон к ране, слегка прижав.
— Ау… — зашипел ректор. — Зачем?
— Потерпите. Ничего страшного. Жечь сейчас перестанет, а к завтрашнему утру ранка затянется.
— Вы снова хотели покалечить Гуцека! — Мужчина не очень вежливо откинул мою руку и уставился на меня. — Я же просил не трогать его.
— А я просила проследить, чтобы он не лазил ко мне в кабинет, — парировала я, проводя рукой по ректорскому лбу.
Проверю на всякий случай. А то вдруг там сотрясение? Хотя, по-моему, сотрясаться там особо нечему. Естественно, никаких опасных повреждений я не обнаружила.
— Мне что, привязать его надо? Вы же прекрасно знаете, что эти зверьки ненавидят неволю.
— И что вы предлагаете? Разрешить ему выдуть все мои труды? А лечить я чем буду? Вашим Гуцеком? Буду выписывать пациентам: прикладывать руконога по три раза в день к разным частям тела. Или принимать по кусочку на протяжении недели?
— Вы язва, терра Адриана!
— А вы… — чуть не сказала «остолоп», но вовремя сдержалась. Он ещё должен был подписать приказ о моём увольнении. — Безответственный мужчина. Вот!
— Из-за вас я чуть не забыл, зачем пришёл! — обвинил меня ректор Ардан Креб и, пройдя в кабинет, расселся на небольшом диванчике, где я иногда отдыхала после длительных лекций на факультете.
— И зачем?
Я застыла перед ним скорбным изваянием, намекая, что рассиживаться с ним не собираюсь. Кажется, мы уже так давно недолюбливаем друг друга, что можно было и понять, что я не рада его приходу. Мог бы вызвать в кабинет, всё сказать, я бы покивала для порядка, посылая его про себя куда подальше, и пошла бы всё делать так, как считаю нужным.
— Присаживайтесь, терра, — поморщился он, словно у него внезапно разболелся зуб. — Разговор небыстрый.
— Тогда я заварю себя травяного чаю. Будете?
— Я такое не пью, — скривился визитёр.
— Ну, извините, другого у меня нет. — Я демонстративно проследовала к небольшой магической плите, на которой стерилизовала инструменты и перевязочные материалы, готовила зелья и кипятила воду.
— Могли бы предложить успокоительные капли, — обиженно произнёс он.
— Понюхайте своего Гуцека, он только что их все выпил. Вдруг полегчает?
Ответом мне послужило недовольное сопение. Через пять минут я уселась напротив и вопросительно выгнула бровь, ожидая продолжения нашего разговора.