- Я думал, рабство в США кануло в века ещё в девятнадцатом столетии. И, к слову… Я так и не увидел предоставленных тобою документов, в которых бы подтверждалось твоё законное право на безграничное владение Анной Лорен Брайт. Сколько словесного трёпа и ничего по существу.
В этот раз Шеффилд буквально осклабился, выставив напоказ идеальное творение техасских дантистов и протезистов, которое даже вблизи было бы невозможно отличить от натуральной эмали и естественного прикуса. Да и взгляд по хищному прищуренных зелёных глаз безупречно гармонировал и с его оскалом, и с выбранным выражением лица истинного хозяина положения.
В общем, что бы Маннерс сейчас ему не сказал и чем бы не пытался его поддеть, Шеффилд даже думать не станет, чем защищаться. Ибо не он здесь ответчик. Он и заявился сюда как раз с тем, чтобы предъявить неразумному сопернику весьма серьёзные обвинения и те же права с требованиями немалой компенсации за пользование чужой собственностью.
- Я тебя уже предупреждал, Маннерс. Либо будь хорошим мальчиком и делай всё то, что от тебя просят сделать, либо… за последствия я не ручаюсь. Я здесь только за тем, чтобы забрать принадлежащее мне по праву. И ты прекрасно знаешь, что так оно и будет. Я это всё равно заберу. Вопрос только в том, как. По-хорошему или по-плохому.
- А если я её у тебя куплю? Я так понимаю, тут вопрос лишь в цене и в некоторых принципах, да? Возможно, многие принципы и нельзя как-то переиграть или изменить их главную составляющую, исходя всё из тех же упрямых позиций. Но, разве в нашей жизни не всё продаётся и не всё покупается? В том числе и какая-то часть жизненных взглядов, ценностей и убеждений. Разве не у всего и вся есть своя цена? И, уж тем более, у какой-то Анны Брайт. Просто назови её цену. И свою, к слову, тоже. Сколько стоит твой отъезд из Нью-Йорка, вернее даже, твоё возвращение в Техас? Более того. Я готов даже доплатить за то, чтобы больше нигде тебя не видеть и не сталкиваться с тобой «случайно», неважно, когда и где.
Когда ты ступаешь на эту опасную для жизни стезю, ещё и против своей воли, ты уже не можешь воспринимать происходящее, как-то иначе. Оно тебя затягивает, с головой. Становится твоей неотъемлемой частью, отравляет твою кровь, плоть и разум. Делает своим смертельным заложником и не отпускает до тех пор, пока ты сам не поставишь в этой истории финальную точку.