«Витя, где же ты?»
Романова не могла поверить в то, что любимый мужчина просто их бросил. Она ощущала подвох, только не знала, как к нему подобраться. Еще нечто подсказывало хозяйке — без Данила здесь не обошлось. Казаченко знал больше, чем говорил...
ГЛАВА 3
Мягкая постель и подушка помогли расслабиться Яне, но сон по привычке не шел. Она всегда засыпала очень поздно, пусть даже в доме стояла идеальная тишина, прерываемая лишь размеренным тиканьем настенных часов. Девушка безнадежно блуждала в мыслях, воскрешая из прошлого минуты с любимым.
Воспоминания — все, что осталось у бракованной девицы, не способной победить собственную натуру.
— Найди другого, — сыпалось со всех сторон от посторонних людей.
Одна мать молчала, не тревожа рану дочери. Анна Владимировна не понаслышке знала, что означало по-настоящему любить. Правда, молодость родительницы пришлась на очень непростые времена беспредела в стране. Подлинная любовь женщины не выжила, оказавшись застреленной местной криминальной шишкой.
Спустя время, воспитывая дочку, Анна Владимировна приняла решение сойтись с другим, но их жизнь, мягко сказать, не сложилась. Конечно, отчим никогда не обижал Яну и делал всё, дабы принятая им девочка ни в чем не нуждалась, но...
Мужчина остался чужим. Андрей Валентинович выстроил целую стену, не смирившись с отказом любимой родить для него ребёнка. С этого начался самый первый камень преткновения в семье Романовых, а затем оброс грудой других.
— Не хочешь мне рожать, да? — не раз в гневе кричал он. — Тогда сама заботься о своём девичьем позоре!
Чего Янка только не наслушалась за годы материнского терпения домашнего тирана. Благо тот не применял силу к женщине, однако жить в условиях психологического прессинга стало целым испытанием для маленькой Романовой.
Она возненавидела такой дом, где царили постоянные скандалы, придирки, унижения и оскорбления. Анна Владимировна всё сносила, потому что ей некуда было уйти. Квартиру отобрали родственники, с работой не везло, а порой месяцами вообще ничего не выплачивали. Туго матери пришлось. Несмотря на это она гордилась единственной дочерью, не бросая «кровинушку» в беде.
Яна старательно прогнала неожиданно возникшие перед глазами детские эпизоды, решив сосредоточиться на ускользающем образе отца Матвея.