— Она цветет. — Ванда с интересом наблюдала за цветами, а те, казалось, в ответ изучали ее, глядя почти черными бархатными сердцевинами. — Разве ее аромат не опасен?
— Напротив. — Зорик улыбнулась, приближаясь к веренике.
Словно послушный питомец, деревце потянулось к ней ветвями, а аромат усилился благодаря едва приметной желтой пыльце, поднявшейся в воздух.
— Опасны не цветы, а плоды вереники. Через несколько дней лепестки опадут и завяжутся плоды. Вызревая, они образуют изингому — разновидность так называемой коробочки. Она распадается на части, разрываясь по швам, и открывает сердцевину с закрепленными на ней семенами. Именно они источают дурманящий аромат, который действует на людей губительно. Он не смертелен. Скорее таковыми могут быть его последствия. Поскольку человек рискует оказаться в опасности, не контролируя ни свой разум, ни действия. Поэтому стоит обходить стороной заросли вереники в этот период, — пояснила Зорик, поглаживая ветку деревца.
Ох уж этот разум! Ванда вздохнула, вновь ощутив аромат. Что же ей поделать с собственным разумом? И как вернуть утерянные воспоминания? Занятие закончилось, и Зорик повела их дальше, к выходу. Ванда задумалась, любуясь тем, как солнце поблескивало, играя лучами в стеклянных куполах оранжереи. Там, во дворе, шумели деревья, шелестя яркой листвой под порывами ветра.
— Ветер, ветер тихо шепчет… — отрешенно проговорила Ванда.
Слова песни зазвучали в памяти. Они казались знакомыми, и в то же время она понятия не имела, где могла их слышать.
— В летний зной, зимою снежной… Буду песней, буду светом…
— Что ты там бормочешь, Синхелм? — Гай толкнул ее плечом. Но тут же отпрянул, когда его едва не цапнул за нос Зиль. — Вот нечисть!
Он поторопился обогнать Ванду, присоединяясь к остальным студентам, спешащим покинуть оранжерею.
Зорик задержала Ванду, поманив к себе пальцем. Она с любопытством посмотрела на марага, тершегося мордой о щеку студентки.
— Мертвые души буквально окружают тебя. Ты не находишь это странным? — Инрэйг приподняла медную бровь.
— Возможно. — Ванда неловко улыбнулась.
— Откуда у тебя эта прелесть? — Зорик склонилась к плечу девушки, совершенно спокойно приближая лицо к беспокойному духу и разглядывая его. — Я ощущаю присутствие знакомой силы.
Слушая ее, Зиль приподнял уши и принялся поворачивать голову, наклоняя ее то вправо, то влево. Затем ощерился во все зубы, будто пытаясь улыбнуться. Подарок Кристиана не считал Зорик угрозой?