– И это всё?
– Нет… Сам Оберон сотворит волшбу, с бабочками и танцами фей.
– А с чего это он чародействует, да ещё и танцы устраивает? – выпытывала я, не забывая уплетать за обе щёки. – Мог бы и просто приём.
– Видать, гости больно именитые, приёмом не обойдёшься. Слыхала я, устроят празднества. Богачи и знать съедутся со всей округи… Но и это не всё, – Марта приблизила ко мне лицо, поставив локти стол и заговорщицки прошептала:
– Слыхала я, что государь наш сбросил траур и намерен снова жениться.
Вот это новость так новость!
– С ума сойти! Правда, что ли?
– Предвечной клянусь! Слыхала, – кухарка затрясла головой, да так, что косынка съехала набок. – И это не всё. Намечается двойная свадьба.
– Как? – я вытаращила глаза и чуть не подавилась рябчиком. – Женится сразу на двоих?
– Аве с вами, принцесса! – замахала на меня Марта. – Негоже болтать непристойности, вы ж принцесса. Никто так не женится в наших-то краях. Да и дракониды такого не потерпят.
– Так дедуля женится на драконидке?
– Агашеньки, на какой-то ихней принцессе. Двадцати годочков отроду.
Младше меня!? На год… Забавно. Но дедуля мой тот ещё удалец-молодец. Одно слово – бессмертный. Молодой на вид и статный. Выглядит не старше, чем на тридцать лет. Мужчина в самом соку. И любому двадцатилетнему смертному фору даст. Устал видать жён хоронить, вот и решил отхватить драконидку. Особы королевских кровей у них, как известно, живут по пятьсот лет. Если не заболеет смертельно или несчастный случай не заберёт её жизнь, будет у дедушки пятисотлетний передых. Точнее, четыреста восьмидесятилетний. Но почему двойная?
– Что значит двойная? – спросила я Марту.
– Никому не скажешь?
– А это секрет?
– Я камердинера государя наливочкой угощала, и он взял с меня слово, что никому не скажу.
Ого! Так вот какие мышки захаживают к нашей кухарке. Но это не мышка, а уже целая крыска или даже барсук.
– Считай, рот заклеила, – я выпятила губы по-утиному и помяла их, будто лепила вареник.
«Вероника, где твои манеры?» – попеняла бы мама.
– Кого-то из семьи вроде сватают.
– Кого? – я убрала руки ото рта и задумалась.
Надеюсь, не моего брата. Я даже улыбнулась от такого предположения. Тогда кого? Вряд ли детей или племянников Оберона. Те, кто не умерли, все уже дряхлые, либо в возрасте, женаты и замужем, как моя мама – племянница Оберона. Значит, остаётся кто-то из внуков, внучатых племянников или даже правнуков. Но некоторые совсем ещё малолетние…