Маша ехала домой и задумчиво повторяла фразу бабушки: «Хорошие мужики на дороге не валяются… Хорошие мужики на дороге не валяются». А как проверить, хороший или вот такой Медведь?
Но додумать она не успела — дома на нее налетели Козябра, мама и бабушка. Козябра, привезенная с дачи на помывку, сверкала шоколадными коленками, выбеленными солнцем волосами и щербинками между передних зубов. Маша машинально подумала, что скоро мелкую надо будет вести к стоматологу — ставить пластины. Деньги, благо, были.
Бабушка ворчала, ходила по кухне, переставляла с места на место цветы и проверяла, не угробили ли за время ее отсутствия любимый фикус.
Мама философски сидела на балконе и задумчиво потягивала крепкий зеленый чай из любимой чашки. На тарелке рядом с ней лежала начищенная тарань, разобранная на тонкие кусочки. Чай с таранькой. Изумительно.
— Мам, а вот представь, Ярополк сказал, что девчонки не могут быть хулиганами, только мальчишки. Я вот его чуть не стукнула. Чего он такой глупый-то?
— Ну, Полина, ты неправа. Хулиганом может быть только мальчишка, а девочка — только хулиганкой. Так что Ярополк прав.
— Мам, я им, Ярику и Святославу, так и сказала, но они все равно дразнились. А я на большое дерево сама залезла. И даже слезла сама. А Платона снимали, вот! — Полина гордо выпятила грудь.
Маша в который раз ухмыльнулась, услышав имена друзей дочери. Прямо былины, а не рассказ про детские шалости.
— Полинка, иди мыться, — на балкон заглянула бабушка.
— Да, баб. Сейчас бегу, — мелкая крутанулась на месте и ускакала вглубь квартиры.
— Колгота. Манюня, я варенья привезла. Потом закинь на антресоль. И салатов немного. И что с фикусом?
— А что с фикусом? — Маша подошла по балкону к открытому окну на кухню.
Фикус у них рос давно. Ба его периодически пересаживала, обрезала, но он всегда был одинаковый.
— Вот, смотри, новые листочки…
— Интересно, кто же у нас забеременеет? — мама оторвалась от разглядывания закатного горизонта — с их седьмого этажа был прекрасный вид на луга.
— Мам?
— Ой, Ирка, вот ты глупости говоришь. Какое забеременеет? Откуда эти дурацкие предрассудки? — ба взъерошила короткий ежик седых волос и подмигнула ошарашенной Маше аккуратно подкрашенным карим глазом. — Ты, Маш, не слушай, ма. Она иногда не от мира сего. Нострадамус.