Не получив ответа, они ушли.
Когда мне вновь удалось увидеть среднего Леконта, оказалось, что момент упущен. Пару почти скрыла подъехавшая к дверям бутика машина. Подхватив спутницу под острый локоток, Флориан помог ей забраться на заднее сидение. Я успела сделать снимок в самую последнюю секунду, поймав смазанное лицо брюнетки и хищный профиль Леконта, освещенный неоновым сиянием вывесок.
То, что случилось с Дельфиной, изменило мою жизнь навсегда. И будь я проклята, если не докопаюсь до истины. Не выведу на чистую воду всех, кто виновен. Потому что…
Я проследила напряженным взглядом за уезжающим автомобилем, машинально запоминая номер. Надо попросить Жакко пробить его по базе. Лейтенант как раз был мне должен за прошлую работу, когда я раскрыла ему личность предводителя банды щипачей, потрепавших кого не надо в его районе.
…потому что приближалась зима. И я была абсолютно уверена, что история Дель повторится снова.
***
Жизнь на бульваре Элизиум не затихала ни на минуту, становясь даже ярче с приходом ночи. Разодетые парочки гуляли вдоль каштановой аллеи, с которой расторопные дворники без устали сметали пожухлые листья и колючие шары орехов, в высоких окнах модных ресторанов смеялись гости, щелкали раковины устриц и звенели, расплескивая шампанское, хрустальные бокалы. За толстым стеклом витрин, недосягаемые для простых зевак, сверкали драгоценные камни, расшитые кристаллами вечерние платья и дамские сумочки с позолоченной фурнитурой. Центральные кварталы Рижа были похожи на бесконечный праздник роскоши и богатства, где ничего не напоминало о темной изнанке нищих окраин. Продавщицы кланялись, официанты приветливо улыбались, а полицейские любезно приподнимали фуражку, прежде чем выпроводить нарушителей спокойствия вон.
Я не стала дожидаться прихода офицера – не слишком-то удачное прикрытие окончательно развалилось после того, как ко мне привлекли внимание некстати объявившиеся студенты.
Камеру в карман.
Капюшон на голову.
Газету в урну.
Пора было возвращаться и думать, что делать дальше.
На рю де Марле, отделявшей центральные округа от северных окраин, раздался призывный звон трамвая. Я припустила со всех ног и успела вскочить на подножку. Нащупала две монетки, протянула хмурой контролерше.
– До Марш-Дебур.
Женщина подозрительно прищурилась, наверняка приняв меня за карманницу или ночную бабочку, коих на центральных улицах, несмотря на старания полицейских, было немало. Но плату взяла, разумеется – деньги есть деньги. Монетка исчезла в недрах кожаной сумки с защитным замком, а контролерша, повозившись с лентой, грубо пихнула мне в руку тонкую картонку билета. Трамвай, натужно звеня, пополз вверх по темным холмам, оставляя позади ярко освещенные кварталы центра.