Особенно я любила, когда она что-нибудь делала, сидя в каюте. Я примащивалась рядом, обняв ее колени и прижавшись к ним щекой, а она посматривала на меня сверху ласково и кротко. Как мне хотелось тогда назвать ее мамой.
Океан порадовал нас не только штормом. Буквально через пару дней мы выловили большую лодку, которую Панин назвал баркасом, а в ней двух человек. Это были голландский купец и его дочка. Купец, хотя и живой, находился в бессознательном состоянии, а вот дочка, которую звали Лотта, поправилась уже на следующий день. К сожалению, голландский более-менее знал только Князь, а он не счел нужным служить нам посредником, потому что уже через день мы встретили «серебряный» галеон и Князь обалдел до самого острова. А Панин, после того как «Скиталец» под грузом серебра сел едва ли не выше ватерлинии, сказал, что мы теперь, если считать на душу населения, самое богатое княжество в мире, а на вопрос Федота, почему не берем больше, ответил непонятно, что, дескать, жадность фраера сгубила.
Вобщем наш вояж, плохо начавшись, заканчивался вполне благополучно: трюм набит серебром; за кормой болтается здоровенный баркас; на борту все живы-здоровы, да еще с хорошим прибытком и, судя по задумчивости Панина, у него на этот прибыток уже имелись планы.
А по левому борту проплывал берег, который Панин назвал «Новой Шотландией». И у всех на борту радостное и приподнятое настроение. Пацаны не слезали с салингов, рассчитывая первыми увидеть наш остров.
Кто из них первым заорал «Остров!!!» я так и не поняла.}
ЧАСТЬ первая – Пять лет спустя
ГЛАВА 1 - Князь
Из «Летописи…» графини Арины Паниной
{Наш князь - это просто нечто. Диктатор, тиран, узурпатор и деспот. Да, и еще душитель свободы. В душе. Наверно. На самом деле правитель он очень терпеливый, очень доступный и очень, я бы сказала, демократичный. Как это ему удается – загадка, которая волнует всех, не входящих в ближний круг. Наверно он все-таки на жене отыгрывается.}
Князь проснулся с рассветом. Окна его спальни, расположенной на третьем этаже дворца, были ориентированы на восток, и как только они светлели, это служило княжескому организму сигналом к побудке. Князь сладко потянулся под теплым меховым одеялом, пошитым из куньих шкурок руками индейских мастериц, и с завистью посмотрел на сладко спящую рядом супругу.