Я поймала этот ритм. Исступленные поршневые движения. Подалась навстречу, чувствуя, что могу сделать это снова... Взлететь к небесам и разбиться вдребезги от чокнутых, зверских толчков. Шальной взрыв в этот раз накатил резко, без того томительного ожидания. Как лавина, просто накрыл меня с головой. Великолепный орган внутри меня застыл и задергался, изливаясь внутрь. Шляпник рыкнул, повторив мой стон.
Минуту мы приходили в себя. Мокрые, потные. Я сидела на столе, а он между моих бедер, все еще не спеша покидать лоно, и обнимал нежно, трепетно. Дышал со мной в унисон.
– Где тут у вас душ? – все еще хрипло и тихо спросил бог.
– Там, – слабо махнула рукой в неопределенном направлении.
– Не хочу с тобой расставаться, – подхватил на руки и прямо так и прошествовал с голым задом в сторону комнат для персонала.
Мне нравился цвет и запах его кожи, ключицы, читавшиеся под ней, и острый треугольник кадыка, нервно дернувшийся, когда Шляпник заметил мой взгляд. И его исследую, да. Откровенно. Взглядом художника, любующегося натурой. Острые скулы, изумительный абрис твердых губ, нос с легкой горбинкой, высокий лоб...
Именно последний вызвал во мне особый интерес. Ведь на лбу у мужчины татуировка, нанесенная какой-то светящейся краской. Некая руна. Правда, вот из какого языка, понятия не имею. На скандинавские не похожа, да и на иероглифы, известные мне, тоже... Хотя какая разница, ведь я ощутила, как он снова твердеет внутри.
– Мы вроде шли мыться... – попыталась возразить, но уже где-то в коридоре у самой двери он ворчливо произнес:
– Одно другому не мешает, красавица, – и поцеловал, пьяно. От его губ исходило покалывание, и в голове резко начало штормить, словно выпила бокал игристого. Не знаю, что этот мужчина со мной сделал, но я снова ему отдалась, прямо в коридоре. Под жесткий ритм, на весу, распятая у стены.
– Кончай, Шоколадка, кончай, как никогда раньше... – Он рычал мне в губы, вколачиваясь долгими глубокими движениями. И я следовала за ним, за его властью, безумием и страстностью. Ведь в глубине души мне этого так давно хотелось, и пьянящие пузырьки шампанского, сорвавшие все барьеры, только помогли расслабиться, позволить себе лишнего... стать смелее и честнее с собой.
Знал бы только Шляпник, как он был прав в своих словах...