Я все дальше убирала ладонь от лица и без всякого напряжения смотрела на божественный светоч, которому издавна поклонялись наши предки. Что за странные необъяснимые метаморфозы происходят со мной? Я не ощущаю прохладных объятий сырого тумана, окружающего меня со всех сторон дымчатым покрывалом, я не чувствую теплоты от касания первых солнечных лучей, властно заполоняющих необъятные просторы кладбища…
Чем выше поднималось солнце над линией горизонта, тем больше оно пожирало туман – очертания могил стали более четкими. Но мир все так же, как и в момент моего пробуждения, виделся мне немного тусклым, словно заретушированным, будто я глядела на него сквозь слегка мутную пленку. Несмотря на это, он был ярче, насыщеннее, хоть и не столь различимее, как прежде.
Время шло дальше, и я с каждым мгновением делала какое-нибудь новое открытие, потрясающее меня до глубины души. Закрывая глаза, я с изумлением обнаружила, что все равно все вижу! И надгробия с эпитафиями умерших, и облака, окрашенные зарей в апельсиновые тона, и контуры синего моря, виднеющегося за зелеными холмами. Почему-то вид моря испугал меня еще больше, чем мое странное пробуждение на кладбище. Что-то слишком зловещее таилось в этом неспокойном темно-синем полотне, которое уже с утра разъяренно поднимало свои высокие волны. Волны казались морскими чудищами, которые поставили в позицию свои хищные лапы перед коварным прыжком.
– Смотри на нее! – услышала я за своей спиной.
Обернувшись, я увидела двух темноволосых девочек. На вид им было лет десять, не больше. Они стояли совсем близко и с изумлением разглядывали меня. Как две капли воды, эти чудные создания походили друг на друга. «Близнецы» – сообразила я. Одна из них, ткнув на меня указательным пальцем, что-то шепнула на ухо своей точной копии. На ней было надето желтое кружевное платье с белыми оборками, в то время как у ее сестры (о чем можно было догадаться по их внешнему сходству), платье было розовым, хотя пошив был точно таким же.
– Как ты тут оказалась? – спросили они одновременно.
– Не знаю… – растерянно ответила я, оглядываясь по сторонам, словно ища подсказки.
– А должна бы знать… – удивились девочки. – Как тебя зовут? – тут же поинтересовались они.
Какой простой вопрос, но как же я растерялась, с ужасом обнаружив, что я не помню своего имени! Более того, я не помню ничего! Не помню, как очутилась здесь, не знаю, где я живу, сколько мне лет. Есть ли у меня близкие, чем я занимаюсь и чем живу? Что для меня важно в этой жизни, а что чуждо?